Маша была щуплой – кожа да кости. Тёмные волосы грязными патлами обрамляли узкое лицо. Девочка-тень. Она самой себе порой казалась тенью, не человеком. Выразительными были только глаза – крупные, синие, и даже давно поселившаяся в них совсем не детская тоска не могла притушить их яркость. Когда-то отец обронил, что такие же глаза были у её матери. Возможно, так и есть. Но Маша не помнила мать, в памяти она всплывала каким-то размытым серым пятном. Нескончаемая череда унылых дней отлично стирала воспоминания. Да и давно мать померла, Маше казалось, что целую вечность назад, зима с тех пор весной сменялась столько раз, сколько пальцев на руке. А может даже и больше. Помнила лишь, что мать тоже пила. Как все.
По ночам Маша выбиралась на улицу, сидела на крыльце или бродила по двору. Ей нравилось смотреть на звёзды и луну, в такие моменты снисходило странное спокойствие и на какое-то время притуплялись все печали. Маше луна казалась живым существом – добрым, понимающим. Иной раз даже мерещилось, что у ночного светила есть глаза. Сидя на крыльце в ночной тишине, Маша мысленно жаловалась луне на отца и Грыжу, на пьяниц, что постоянно приходили в гости, на голод. Жаловалась – и вроде как легче становилось.
А прошлым летом ночное светило её излечило, не дало умереть.
Это случилось в июле. Жара стояла невыносимая, вонь в доме была особенно густой и в этом смраде летало полчище мух. Фёдор в кои-то веки нашёл в себе силы и отправился с мужиками в город, клянчить денег у двоюродного брата. Грыжа, обливаясь потом и непрерывно ворча, занялась стряпнёй во дворе: побросала дрова в чёрную от копоти печку-буржуйку, развела огонь. Сделала перерыв, во время которого глотнула самогона, затем уселась на нижнюю ступеньку крыльца и принялась чистить картошку. Для неё это был настоящий подвиг, обычно она так не утруждалась и варила картофель в мундире, но сегодня как-никак праздник – Фёдор за деньгами отправился, хоть немного, но у брата выпросит. Обещал селёдки купить. Только бы по дороге не окочурился, урод болезненный.
Как обычно днём Маша сидела в своём закутке за печкой. Рассматривала в полумраке картинки в потрёпанном журнале «Вокруг света». У неё под телогрейкой лежало целых пять журналов – настоящие драгоценности. И во всех много красивых картинок, на которых изображены странные огромные дома со множеством окон, синие озёра, корабли, чудные животные. А ещё у неё были две открытки с цветами – такие яркие! На них хотелось смотреть и смотреть, как на луну.
Пить хотелось невыносимо, у Маши даже слюны во рту не осталось. Возле входной двери на лавке стояли ведро с водой и железная