– Да! – встрепенулась Ульяна. – Они мне заплатят! За всё! В конце концов, юрист я или нет?!
Тут в трубке внезапно послышался какой-то раскатистый грохот и звон стекла. За ним последовали ругательства и новые причитания Ули.
– Представляешь, зеркало навернулось! Разбилось вдребезги! Саморезы вырвались из стены. Ужас! Это же семь лет несчастий жди теперь! Нет, ну за что мне такое?! – воскликнула Уля и зарыдала в голос.
Римма мгновенно очнулась и принялась так же бурно и бессвязно утешать подругу. Та пересыпала всхлипы проклятиями и немного успокоилась только тогда, когда Римма пообещала немедленно приехать и оказать поддержку на месте. Какую – неважно. Там будет видно.
Торопливо собираясь, Римма вспомнила о человеке, который всегда помогал ей решать ее собственные проблемы, – старом друге Егоре, – и тут же набрала его номер. Она рассудила так: подержать Ульяну за руку будет, конечно, очень полезно, но куда полезней привезти с собой человека, понимающего в таких делах.
К счастью, Егор оказался не в командировке, и если он и был недоволен ранним звонком в выходной, то никак этого не показал. Спокойно выслушал просьбу, без колебаний согласился приехать, и уже через час с небольшим они встретились у подъезда Ульяниного дома – могучей «сталинки» на проспекте Мира. На звонок домофона никто не открыл. Римма только плечами пожала: наверное, проводка испортилась от воды. Она уже принялась доставать телефон, но тут из подъезда вышел кто-то из жильцов, и они просочились в открытую дверь.
Ульяна жила на шестом этаже. Еще поднимаясь в отреставрированной под старину кабине лифта, Римма с Егором услышали истошный собачий лай и крики – «Я вас всех засужу!». Шум доносился с седьмого этажа – Ульяна рвалась в квартиру верхних соседей. Непрерывно звоня в звонок и тряся дверную ручку, она одновременно ухитрялась колотить ногой в дверь. Рядом валялась какая-то деревянная крестовина на подставке, сплошь облепленная разноцветной бесформенной массой. Приглядевшись, Римма разглядела табличку на основании: «Веселый Арлекин. 1-е место». И ниже строчкой, мелкими буквами: «Вика Снегова, 6 лет». Тут Римма догадалась, что эта странная штука – это все, что осталось от клоуна, которого Уля с Викой сделали на новогодний конкурс в детском саду. Ульяна тогда только об этом и говорила, поскольку провозилась с клоуном почти неделю и страшно гордилась совместной с дочкой работой. Вика тоже принимала участие, насколько ей было по силам – целиком раскрасила фигурку, наклеила пуговицы и блестки. Фотография улыбающейся дочки с этим самым клоуном в одной руке и с почетной грамотой в другой украшала Ульянин рабочий стол. А теперь клоун погиб безвозвратно, и Римма могла только вздохнуть от сочувствия.
Увидев подкрепление, Ульяна сдула упавшую на лоб челку и ненадолго выпустила массивную дверную ручку.
– Не открывают. Вот твари, – вместо приветствия