В салонах Москвы и Петербурга, временно переехавших в Москву, в одних распространялись, а в других опровергались слухи о жестокости врага, впрочем все сходились на том что Кутузов кроме неприятностей ничего не дал государю. Князь Алексей Куракин, брат вице-канцлера, вспоминал о своих предупреждениях в Дворянском собрании, когда он уверял что Кутузов разочарует государя.
– Да он и верхом сесть не умеет! Слепой, дряхлый, самых дурных нравов. Он ничего не видит, хоть в жмурки с ним играй. Разве можно такого назначать в такую минуту?
На это решительно никто не возражал. Однако когда Павел авансом неожиданно произвел Кутузова в фельдмаршалы и ясно было что он останется командующим армией несмотря на все предыдущие неудачи, тот же князь Алексей заявил, что Кутузов теперь не просто главнокомандующий а другой самодержец, и что теперь главное, чтобы он никому не позволил вставлять себе палки в колеса, и никто уже не напоминал ему о его прежнем мнении.
Однако же прошедшие Смоленск британцы двигались все ближе к Москве. Веллингтон и Нельсон, что называется носом землю рыли, отыскивая себе сражений пожарче, Они желали сражаться и у Вязьмы, и у Царева-Займища, но русские упорно не шли навстречу их желаниям. Видя что делать нечего, британские командиры отдали приказ о движении прямо на Москву, к центру азиатской страны, не дававшей им покоя, почти как Индия.
На переходе к Москве произошел забавный случай. Генерал Веллингтон ехал верхом на своем англизированном, как и следовало ожидать, иноходце. Все время сопровождавший его Нельсон несколько отстал, так как с одной рукой ему было нелегко удерживаться на коне, но потом догнал и сообщил, что поймали пленного казака.
– Well? – поинтересовался Веллингтон.
– Это казак Платова, возможно он вас позабавит. Говорит что Кутузов не хочет сражаться ни при какой погоде, – ответствовал Нельсон коротко, по военно-морскому.
Веллингтон улыбнулся и велел дать этому казаку лошадь и привести к себе. На самом деле казак этот был никакой не казак, а не кто иной как наш старый знакомый Вольдемар Морозявкин, отбившийся от графа Г. при одном особенно быстром отступательном переходе, а точнее говоря бегстве гусар. В деревне он погнался за гусями, которых очень любил в жареном виде, и так, за мародерством, и был пойман английскими пехотинцами. Морозявкин где-то раздобыл денщицкую куртку и модное французское седло, и теперь с пьяной физиономией, еще более плутовской чем обычно, подъехал к Веллингтону.
– You are a Cossack? – вопросил английский генерал.
– Я-то? Да конечно казак, а кто же еще? Я есаул! Иез, сэр! – ответил Морозявкин молодецки подкрутив ус и зачем-то почесал огромный шнобель.
Вольдемар сразу распознал Веллингтона и особенно Нельсона, которого учитывая его физическое увечье не узнать было невозможно,