На экране появилась сине-голубая дверь, которую ей так и не удалось открыть, появилась и распахнулась, но ничего ей это не дало, голые стены прихожей и большое зеркало в гладкой деревянной раме из еще не потемневшей сосны были незнакомы, то же и застеленная сине-красным клетчатым пледом софа, круглый журнальный столик с гнутыми ножками, покрытый лаком паркет… откуда бы у нее взялись деньги на лак, может, это вовсе не ее дом?.. Она в отчаянии покачала головой, Паоло сделал вид, что не замечает ее состояния, и поспешно сменил кадр.
– Вот ваша фреска, – сказал он деловито. – Я сначала снял ее издали, относительно, конечно, от противоположной стены, потому две половинки, а потом еще по кусочкам, небольшим таким.
– По джорнатам, – пробормотала Кармела.
– Как?
– Джорната это часть фрески, которая писалась за один день, – пояснила Кармела машинально. – Или в один прием.
Она смотрела на фреску отрешенно, со стороны, словно оценивая работу другого художника, подумала, что недурно, хотела спросить, как это все называется, но промолчала, только кивнула, когда он спросил:
– Показать фрагменты?
Пошли детали, лица, фигуры… как тщательно выписаны одежда, оружие, огромный труд, и когда она успела…
Сменился кадр, и Кармела услышала изумленный возглас:
– Это же вы! Когда смотрел там, не заметил, слишком много всего, но теперь вижу. Вы ее с себя писали?
Кармела вгляделась в женскую фигуру, лицо, что-то мелькнуло, ушло, вернулось…
– Да, – сказала она шепотом, у нее вдруг пересохло в горле.
– Кто она? – спросил Пауль, тыча пальцем в экран.
– Клитемнестра. А это Агамемнон.
– Агамемнон? – переспросил Пауль как бы недоуменно, он лукавил, вернувшись вечером домой, он долго изучал историю персонажей «Исхода из Илиона», в основном, конечно, на уровне Википедии, но главные действующие лица были ему уже известны.
– Агамемнон это царь Микен, предводитель ахейского воинства, – сказала Кармела. – Это мой муж.
Она заметила выражение лица врача и усмехнулась.
– Нет, я не сошла с ума. Я имею в виду не самого Агамемнона, а того, кто… ну, кто представлен здесь в этом качестве… Понимаете, мне страшно хотелось его убить. И я… Я убила его. Видите окровавленный нож в руке Клитемнестры? И как он… Агамемнон… переваливается через край ванны?
– Вы его так ненавидели? – спросил Пауль.
Глаза Кармелы сверкнули.
– Нет! Он был мне противен. Отвратителен!
– Почему?
Глаза