Было всё это, было…
Изнутри подкатывало тёмно-сладкое – вот-вот затопит, потечёт из глаз.
Зачем? Зачем тогда семью строить? Трахались бы как кошки по углам. Рожали… Так нет! Устроили показательное выступление – папа, мама, я – счастливая семья. Зачем были эти двадцать лет вместе? Сколько из этих лет – враньё? Фасад блестит, а нутро гнилое. Да и хрен с вами! Меня-то вы за что так? Я же вам верил!
Ну хорошо… Разбежались…
Отец-то – ладно… Я его ещё как-то могу понять. Вернее, не понять… наверное, принять могу. Он отдалялся, отдалялся, почти чужим стал. Ушёл и ушёл. А вот мама… как с ней?
Это ведь мама… Она – всё! Она – родная. Нет никого родней. Сколько? Год после ухода отца? Да нет, меньше… И уже мужик новый появился. Защебетала, забегала. Домой придёт с сумками – аж руки отрываются, и готовить, готовить, готовить. Чтобы надолго хватило, холодильник жратвой забить, чтобы освободиться – мол, накормила сына, всё в порядке. А самой только и надо – к этому…
И манера прощаться… Никак правильный тон подобрать не может. То – ну сына, ты же всё понимаешь, взрослый уже – и улыбочка эта поганенькая, заискивающая. То – по-деловому, в дверях: «Ну я пошла. Еда в холодильнике. На телефонах. Приду в среду».
Что я должен понять? Что ты к этому трахаться побежала? Ты же мама! Думать об этом не хочу. Поверить не хочу. А в голову всё время лезет… Представляю, как они там…
Может, всё правильно? Так и должно быть? Ведь и правда уже взрослый. У каждого своя жизнь. А у них эта жизнь проходит. Ну разлюбили. Одному страшно оставаться. Вот и мечутся.
Понять их нужно. Это можно. Вот только как враньё принять? Ведь не в одночасье всё произошло. Значит, тлело годами. Да какой там тлело – полыхало всё, пока до конца не выгорело. И ведь вида не показывали. Наверное, ради меня старались. Может, и правильно, детство-то хорошее было. Только коробит от этого вранья, обманутым себя чувствую. Не сейчас. Раньше обманули, когда, втроём, взявшись за руки, в зоопарк ходили.
Треснула семья. Раскололась, как гнилой орех – только дымок серый пошёл. Разбежались по своим углам. Шебаршатся, строят. Каждый сам за себя.
Вертелся, стараясь устроиться удобнее. Лежать – жёстко. Хорошо, что хоть не холодно.
Зачем я здесь? С ним. Хотя вертолёт – это прикольно!
День второй
Словно толкнули изнутри. Понял.
Понял, откуда взялась тревога. Осталось только обернуть эту тревогу словами. Проговорить.
Наверное… он знал это уже вчера, но понимание словно лежало на какой-то затерянной полочке в глубине сознания. Ещё вчера не хотелось этого понимания, вот и лежало невостребованным. Сейчас пришло время.
Открыл глаза – смотрел на нависающий потолок палатки.
Тяжело, с хрипом рядом дышал Колька –