Каждый год летом, санаторий, где работала тетя, принимал детей из детских домов и интернатов на лечение. Чем запал в душу нашей строгой тете этот худенький мальчик, мы не знали и никто этого не знал. Его, не по-детски тоскливый взгляд, будил ее по ночам и уже до утра не давал уснуть. Тетя Агнесса была серьезной и ответственной женщиной. Она долго все обдумывала и взвешивала. И, все же, спустя полгода, после долгих мытарств и хождений по кабинетам, оформила все бумаги, и забрала Бориса домой. Это произошло как раз накануне Рождества. Она сразу привела мальчика к нам, чтобы познакомить со всей семьей».
Тяжело вздохнув, я отложила тетрадь в сторону. Поискав глазами сумку, обнаружила ее у кровати. Оглянувшись на дверь, достала оттуда пачку сигарет. Я не была заядлым курильщиком, но иногда мой организм требовал какого-то допинга. Особенно это наблюдалось в минуты стресса или нервного срыва. Сейчас ситуация вполне соответствовала тому, чтобы закурить. Быстро затянувшись сигаретой, я снова посмотрела на дверь. Не хотелось, чтобы сестра застала меня за этим занятием. Вдыхаемый дым быстро достиг нужной точки, и я, ощутив легкое головокружение, откинулась на спинку кровати, стряхнув на салфетку дрожащими пальцами пепел. Однако тетрадь уже ждала меня.
«…В следующий раз мы встретились через полгода. За это время Борис очень изменился. Он держался подчеркнуто независимо и делал вид, что нас с сестрой совсем не замечает. На самом же деле я всегда ловила на себе его странный взгляд. Похоже, он быстро привык к тому, что у него теперь есть мама и не просто мама, а еще и главный врач в санатории. Ему нравилось, что ее все уважают и даже побаиваются. В общем, теперь он мало походил на того мальчика, с низко опущенной головой и худенькой тонкой шейкой. Он ни перед кем не опускал голову, а скорее наоборот, посматривал на всех свысока. Борис изменился и внешне. Он вырос, поправился и раздался в плечах. У него оказались красивые волосы. Их больше не стригли «под машинку», а позволили свободно подниматься надо лбом высокой пшеничной шапкой. Но, самое главное, он больше не носил казенный темно-синий костюм, который так ему не нравился и вызывал сплошные комплексы. В комнате Бориса стоял двухстворчатый шкаф, заполненный приличными вещам. Они были подобраны заботливо и со вкусом.
С появлением в своей одинокой жизни этого мальчика, тетя Агнесса и сама очень изменилась: стала мягче и чаще улыбалась. Мы раньше почему-то не замечали, что она еще совсем молодая. И глаза у нее добрые и красивые. Она нежно, с особенным трепетом относилась к Борису, хотя и старательно скрывала свои чувства, напуская на себя излишнюю строгость. Но мы с сестрой уже давно поняли, что теперь сердце нашей с ней тети принадлежит ему и она уже не представляет своей жизни иначе.
Хотя для нас ничего не изменилось. Все каникулы мы, как и прежде, проводили у нее. Казалось, все идет, как надо, но родственные отношения с «новым братом» не складывались. Мы ревновали к нему тетю Агнессу