Ты вспомнила, как верно я люблю тебя. Пусть будет наш нежный секрет. Денис Сергеевич Шпека

поняла, что случилось что-то нехорошее. до него, до нехорошего, просто дошла речь.

      – я готова. услышать.

      – ты должна понимать, что наш ретриняжка был в состоянии такого светлого, непонимающего блаженства, потому что проснулся считанные минуты назад и сразу же, сразу же, как открыл глаза, увидел то, что обрадовало его настолько…

      – получается, утром он был неосознанный?

      какая удалась ремарка.

      – да… смотри, ведь он все делал как обычная неосознанная собачка. было именно так… так получилось. и когда мио добрался до ландышей, его безумно счастливый нос вкусил долгожданный запах цветов. чистый, очень чистый аромат, уже готовый парфюм, гениальный от природы. подобравшись к нему так близко, что глазки от красоты закрылись сами, у мио… у него отказали задние лапы. он не распознал этого сразу в новой для него среде передвижения, в таком-то высоком снегу, да и ощущение это скорее из разряда… хмм, невообразимого отсутствия любых ощущений. это не больно. по всей видимости, оттого и страшно так стало на его собачей душе. у мио включились инстинкты самосохранения… он пытался плыть, по-собачьи… понимаешь, всего лишь наполовину по-собачьи, в белом море, которое, казалось, стало в разы больше. плыть то в одну сторону, то в другую. ничего не было видно. ретриняжкин нос угадывал по запаху, куда грести дальше. в потери самых привычных, обыкновенных для собаки ощущений, мио не только слышал любые запахи. он говорил с ними. скуля и спрашивая у всех благовоний на земле, что же, что же осталось такого за дверью, что помогло бы ему скорее найти дом. и вдруг остро вспомнил о горевших всю ночь свечах из ладана. через щёлочку в окне их запах проникал наружу, и едва-едва, невозможно уловимый шлейф ладана почудился мио в глубоком сугробе. когда он добрался по аромату свечки до двери, мио в таком глубоком испуге понял, если такое и можно понимать, что потерял своё зрение. всё происходило словно во сне.