– А я, что, барагожу? Я вообще сразу спать ложусь.
– Ага, где стоишь, там и ложишься. Перешагивай потом через тебя.
Так, подшучивая друг над другом и прихлёбывая пиво, друзья подошли к воротам соседнего сада. Сергей снял с плеча сумку, поставил её на землю и, подойдя к забору рядом с воротами, двумя движениями перемахнул на ту сторону.
– Ты меня когда-нибудь научишь своим трюкам, Джеки Чан хренов?– в который раз за последнее время пристал Клестовский к Сергею, когда тот открыл ворота.
– Молодой ещё,– как обычно ответил Сергей, принимая у друга сумку и снова закидывая её на плечо.– Да и ростиком ты не вышел, и умом не удался.
– Да пошёл ты.– Андрей встал рядом.– Во, повыше тебя буду, и родился ты на год позже.
– Ты не выше, ты длиннее. И я не про возраст, я про ум.– Сергей легонько постучал пальцем по лбу Клестовского.– Умишко у тебя помладше моего будет. – Да пошёл ты.– Клестовский отмахнулся, пытаясь попасть по руке Сергею, но только взъерошил себе чёлку.
– Вот видишь, я к тебе интеллигентно обращаюсь, а ты «пошёл ты». Только ругаться и умеешь,– увидев что Клестовский опять собирается послать его, Сергей опередил.– Не ори, пришли уже.
В очередной раз поставив на землю изрядно оттянувшую плечо сумку, он не очень громко, но очень похоже просвистел нехитрую мелодию «Заходите к нам на огонёк», достал пачку сигарет и, открыв её, протянул Клестовскому. Тот, чуть покопавшись, извлёк сигарету и, подождав, пока Сергей достанет себе, чиркнул зажигалкой.
– Так, Андрюха,– Сергей выдохнул дым, чуть приподняв голову.– Наталья ничего про меня не знает. Ни про то, где я служил, ни про то, кем. Понятно?
– Как будто я это знаю.– Клестовский вертел головой, пытаясь угадать, откуда появится девушка.
– Ну вот и не заикайся даже, ты же знаешь – я человек скромный и…
– Ой-ой, скромняга выискался. Ладно, ладно, я понял. Учту,– замахал он руками, и увидев что-то через плечо друга, прошептал.– Во, они, что ли?
Сергей обернулся.
5
Человек пошевелился. Его веки задрожали, из полуоткрытого рта вырвался шумный, с хрипотой, вздох. Наконец сознание постепенно стало заполнять голову, и вместе с ним вернулась боль. Но сейчас она медленно затихала. И всё-таки человек ещё минут пять не мог ничего сообразить, потому что боль мешала собраться с мыслями. Вскоре она настолько утихла, что человек перестал стонать и только тяжело дышал. Но наконец и дыхание стало нормальным. Человек попытался встать, и это ему удалось сравнительно легко, несмотря на довольно сильное головокружение. Утвердившись на ногах, он повернул голову направо, затем налево и, кроме леса, окружавшего его со всех сторон, ничего не увидел. Сколько он был без сознания, человек не представлял, а, посмотрев на часы, увидел, что они остановились без пятнадцати двенадцать. Он снова посмотрел по сторонам и, так как смог что-то рассмотреть в довольно густом лесу, решил, что уже раннее утро.
Боли уже не было совсем. Напротив, он чувствовал себя прекрасно. Ничего не болело,