– Нет…
Потому что хочешь остаться в спокойствии дыма и музыки, где чёрного нет, а ОНА жива и вы навеки вместе.
Но мелодия умирает. Ты злишься, пытаешься держать её… напрасно. Мир в душе меняется на мир вокруг, ты больше не плывёшь и нехотя открываешь глаза.
И видишь стоящего у ложа человека… Мужское лицо… Сначала непонятное, потом смутно знакомое. Потом…
– Нестор! – Фраза получается тягучей. – Ядрёная пришпа…
Это не ругательство, хотя может им быть, это присказка на все случаи жизни. Мужчине об этом известно, поэтому он улыбается:
– Я тоже рад тебя видеть, кузен! Выглядишь, как всегда, молодцом. Наркотики?
Голос громкий, бодрый, фразы быстрые, но это плохо, потому что в голове пусто и чуть-чуть звонко: травы пожирают не только чёрные мысли, но всё, чтобы не ошибиться. Ответ на вопрос приходится искать пару секунд, зато находится правильный:
– Транс.
– А как сказал я?
– Благовония и звуки, – уточняет хозяин дома. – Только они.
И вытирает потный лоб тонким платком.
Адигены встретились в небольшой, с низким потолком комнате, старательно задрапированной плотным тёмно-красным бархатом. На полу толстый ковёр, на потолке толстый ковёр, три большие жаровни выдыхают медленный дым, а в центре – приземистое ложе в калеванском стиле, на подушках которого и возлежал облачённый в шёлковый халат Помпилио Чезаре Фаха дер Даген Тур. Могучий, но расслабленный. Выглядящий не больным, не измождённым, но бесконечно усталым. Усталым от всего.
– В углу прятался хамокский шаман, так я его выгнал, – с прежней весёлостью сообщил Нестор. – Извини, если прервал сеанс.
– Ничего страшного.
– Надеюсь, он пиликал на дудочке с твоего разрешения? А ещё жёг вонючие листья и тихонько подвывал.
– Ага. – Помпилио взял со столика бокал и сделал большой глоток воды – хитрый дым вызывал сильную жажду.
– Получается, я напрасно дал ему пинка?
– Сломал что-нибудь?
– Судя по тому, как быстро он выскочил, – нет.
– На Хамоке водятся пришпы, – усмехнулся дер Даген Тур. – Они приучили местных быть шустрыми.
– А шаманов, судя по всему, особенно.
Гость Помпилио, Нестор Гуда, и сам походил на пришпу, во всяком случае – размерами, отличаясь гигантским, выше двух метров, ростом и необычайной шириной плеч. Казалось, если Нестор расставит руки, то сможет объять всю Кардонию, а то и всю звёздную систему.
При первом взгляде на Гуду в памяти всплывали образы легендарных воителей, великих воинов, способных в одиночку победить целые армии. А при втором взгляде впечатление усиливалось, потому что лицо Нестора полностью соответствовало образу: резкое, твёрдое, словно вытесанное из камня, оно буквально дышало рыцарским духом, а глаза