Жуткие выкрики прорезались сквозь шум.
Стылый полузатопленный бункер в эти минуты походил на сумеречную иллюстрацию к древним мифам.
Роман Степанович вдруг забился в судороге. Перекошенный рот, хрип, струйка слюны, безумный взгляд – листок дрогнул в руках Егора, он уронил его, успел поддержать Малехова, не дал ему упасть.
– Пей! – Он сначала плеснул воды в лицо, затем заставил сделать несколько судорожных глотков.
– Нашел… здесь… На техническом уровне…
– Запомнил?
– Бумагу дай… И чем начертить…
Егор подобрал намокший листок. Огрызок карандаша он по привычке всегда носил с собой.
– Держи. Присядь. Спиной обопрись о стену!
Руки Малехова дрожали. Линии выходили неровными, он с трудом дополнил схему, замер, запрокинув голову.
Из сумрака появились Щедрин с Бутовым.
– Рома, ты что творишь?!
– Дим, заткнись, дай отдышаться.
– Программа не проверена! Ты убить всех решил?
Родион цепко схватил Щедрина за плечо, вытолкнул назад в коридор.
– Дай ему прийти в себя!
– Тут недалеко. В подтопленной части, – Бестужев рассматривал схему. – Кто хоть откликнулся?
– Все… – надрывно прохрипел Малехов. – Егор, помоги встать… Пойдем посмотрим. И Родиона уйми, а то он Диму придушит. Никогда не думал, что соглашусь на такое. Веришь?
– Ты ни разу не работал в мнемонической сети?
– Нет. Голая теория. До испытаний дело так и не дошло.
– Но ведь сработало!
– Не знаю, стоит ли того информация. Я словно окунулся в болото… Жижа кругом. Захлебываюсь. Тону. Мысли обрывочные. Не мои.
– С киберсистемами так же?
– Нет. По-другому. Просто. Понятно. Без боли.
Они вышли в коридор. Бутов со Щедриным, вопреки опасениям, спокойно о чем-то говорили.
– Родька, Дима, пошли, – Бестужев указал на перекресток тоннелей. – Тут направо.
Минут десять они шли по темным подтопленным коридорам.
Наконец впереди показался еще один перекресток тоннелей.
– Еще раз направо, – Егор сверился со схемой.
Стоило свернуть, как впереди обнаружилась невысокая дамба. За ней плескалась вода, доходила до колен.
Эту часть технического уровня подтопило давно. Сюда никто не заглядывал.
Малехов остановился, зачерпнул пригоршню воды, омыл лицо, фыркнул.
– Бодрость, – невпопад произнес он. – Словно стимуляторов наглотался. И звон в ушах.
– Запах тут странный, – Родион насторожился, принюхался. – Так воняют хонди.
– Токсин?
Щедрин