Секундой позже она провела пальцами по его щеке и как-то печально вздохнула.
«Мне так жаль их» – раздался четкий голос внутри Натаниэля.
Последние часы он активно игнорировал Софи, чтобы сосредоточиться на самочувствии своей рыжей подруги. Сейчас он так устал, а в душе так похолодело, что он просто позволил этим словам достучаться до самого себя.
«Они смотрят друг на друга, так надеясь, что другой будет в порядке. Но оба знают, что только чудо может спасти хотя бы одного из них»
«Софи, от этого не легче»
«Ты можешь стать этим чудом, ты же знаешь!»
«Я не могу просто кинуться на Тамику один, и ты знаешь это. Я бы все сделал, чтобы они выжили»
«Я знаю… Леди Констанции нужно скорее принять решение… Иначе…»
– Я что-то так устала, – Антуанетта утомленно растрепала свои локоны, распластавшиеся на подушке.
– Тебе нужно поспать, – Блум легонько щелкнул ее по носу.
– А как там Феликс? – говоря эти слова, чародейка почувствовала, как внутри нее нарастает тревожность.
– Тебе не нужно сейчас переживать из-за этого, – Натаниэль скрестил руки на груди.
– Он навестит тебя чуть позднее, букашка, – маг с волчьим взором приблизил свое лицо к лицу подруги, и их лбы соприкоснулись.
Сердце Гринфайера младшего болезненно сжалось, и он отвернулся.
«Ты когда-нибудь слышал, чтобы он называл ее так?»
«Нет, я не… Думаю, он называет ее так, только когда они наедине»
«Это значит…»
«Я знаю» – все его внутренности ухнули вниз. – «Господи, Софи. Я не хочу, чтобы они умерли»
«Но ты не можешь спасти всех. Главное, помни, что они еще живы»
Мэттью помог Леруа устроиться поудобнее, подминая ее одеяло. Когда девушка благозвучно засопела, подложив под лицо сложенные ладошки, он еще раз прошелся ладонью по ее теперь почти что каштановым волосам. Нейта снова затрясло.
– Мэтт, я не… – когда люпан оказался напротив юноши, то увидел, что у того в глазах стоят слезы.
– Ты чего? – он схватил Натаниэля за плечо и вывел его в коридор.
– Я не…
– Соберись, новенький, – Блум хлопнул собеседника по спине. – У нас еще есть шанс выйти вперед.
– Мэтт, – он покачал головой, стараясь сдержать свои эмоции. – Мне плевать, что там было. Мне плевать, что у вас было с Софи. Я не хочу, чтобы ты… Чтобы она, – он взглянул на закрытую дверь. – Софи, Фелиция, Шерман, я больше не хочу.
Радужки люпана стали фиолетовыми, он взволнованно наблюдал за тирадой своего друга, когда тот вдруг стал задыхаться с таким же пигментом в своих глазах:
– Эй, – одной рукой он обхватил его шею, а другую положил на его щеку, – успокойся. Дыши. Мы найдем что-то, да? Мы найдем решение. Надо только немножко подумать. К твоему сведению, я очень умен.
Гринфайер младший невольно усмехнулся, положив свои руки поверх рук собеседника.
– Ник еще