Вечером сладкая парочка бомжей, которым Вера отдала старую одежду, появилась у нее в кабинете опорного пункта. На женщине теперь были голубые итальянские джинсы со стразиками на карманах и почти не мятый велюровый пиджачок, из-под которого выглядывала декольтированная маечка с перламутровыми блестками. Бомжиха оказалась не толстой и без труда влезла в Верины вещи, и если бы не царапина на лице, походила бы на обычную молодящуюся дамочку, следящую за своим гардеробом. Ее приятель неплохо смотрелся в костюме, сиреневой рубашке и лиловом галстуке.
– Ботинки немного великоваты, – сказал бомж, показывая на итальянские туфли из оленьей кожи, – но с шерстяным носком в самый раз.
Затем он шагнул к столу и положил перед Верой пятитысячную купюру.
– Что это? – не поняла участковый инспектор.
– Так мы один костюм продали, – объяснила женщина. – Пришли на вещевой рынок и показали торговцу. Тот сразу предложил пять. Но мой Толик сказал, что меньше чем за двадцатку не отдаст. «Бриони» как-никак… На десятке остановились. Вот ваша доля.
– Заберите, – покачала головой Вера, – вам деньги нужнее.
Бомжи спорить не стали. Женщина спрятала купюру в карман джинсов, а мужчина, оглядев помещение, спросил:
– А муж-то чего костюм носить не захотел?
– Он носил, но недолго, а потом ему кто-то сказал, что на нем он плохо сидит.
– Соврали, – усмехнулся бомж. – «Бриони» всем к лицу. Но все равно передайте ему от нас глубокую благодарность.
– Его убили.
Женщина бросила короткий взгляд на Веру. Потом обернулась к своему спутнику, словно хотела проверить его реакцию.
– Бывает, – веско произнес тот. – Но вы одна не останетесь. Вон красивая какая, несмотря на то, что в полиции служите. А вообще, если помощь от нас нужна, то мы завсегда пожалуйста. Только стучать не просите. А то Василий Петрович, что до вас участковым был, прям с ножом к горлу приставал.
– Стучать не заставлю. Если захотите что сказать, сами сообщите. А вам я и так помогу, если что.
Мужчина кивнул. Затем посмотрел на подругу:
– Давай-ка, Жанка, наведи здесь порядок.
Оказывается, они бывали в опорном пункте не раз и уборку делали. Удивительно только, почему помещение выглядело так, словно тут не подметали никогда.
Жанна приступила к работе. Вера, чтобы не мешать ей, вышла в предбанник. Бомж следом за ней.
– Меня, кстати, Толиком зовут. Еще Универмагом кличут. Вот такое глупое погоняло приклеили. Хотя что ж, не хуже других. Я ж в былые время товароведом был. Между прочим, техникум торговый окончил. Потом накрыли за хищение. Не меня одного, разумеется. Весь коллектив. «Паровозом» у нас директор шел, но его-то как раз адвокаты отмазали. А меня и других, кто бирки на товаре менял и паковал, посадили. Давно это было, восемнадцать лет назад. Теперь-то никого не волнует, сколько просишь за товар. Хотят – покупают, хотят – мимо проходят. А я на три года на «кичу» угодил. Жена со мной развелась, квартиру быстренько