Любовь ифрита. Александр Прозоров

на свидетеля, потом на своего начальника… и смиренно побрел к машине.

      – Как прошло? – негромко поинтересовался начальник убойного отдела.

      – Ствол есть, признание есть, – пожал плечами ифрит. – Дело, считай, закрыто. Если бы не твой архаровец, взял бы всех живыми. Но, в принципе, так тоже неплохо получилось. Откуда он, кстати, взялся на мою невинную голову?

      – Из участковых с повышением перевели, – вздохнул Чеботарев. – В личном деле куча поощрений и отличная характеристика. Кто же знал, что фраза «смел и инициативен» означает лишь то, что он постоянно лезет не в свое дело? За дурной характер, похоже, его куда подальше и сбагрили. Чего теперь с ним делать, ума не приложу!

      – Как чего? Поощрять! – рассмеялся Михаил. – Повод есть, в одиночку завалил убийцу, да еще и двух преступников задержал. Пару раз благодарность объявите, к медальке представите, звездочку на погон добавите – и можно посадить куда-нибудь подальше с глаз долой мелким начальником отделения.

      – На эту канитель года два уйдет, не меньше!

      – Прощения просим, тут я не помощник, – развел руками ифрит. – Я, вообще-то, свое дело уже исполнил. Доказательства в наличии: ствол, гильзы, подозреваемый. Аудиозапись, как всегда, скину на ящик. Так что я, пожалуй, пойду.

      – Спасибо, Михаил, – протянул руку майор.

      – Всегда пожалуйста! Будет плохо, звони… – Штатный информатор пожал его горячую ладонь.

      – Да, кстати, Миша! – перебил его полицейский, удерживая рядом. – Я тут недавно про тебя вспоминал.

      – Хорошо или плохо, Алексей Сергеевич?

      – Вспоминал твою просьбу рассказывать о случающихся странностях.

      – Ага… – Ифрит весь превратился во внимание.

      – У нас в последнее время случилось несколько заявлений о кражах в электричках, – понизил голос Чеботарев. – Пострадавшие утверждали, что у них пропадали некие суммы денег, причем прямо из карманов. Звучало это странно, ибо кража якобы случалась при большом количестве свидетелей. Пострадавшие высказывали подозрение, что их обокрали в то время, когда они находились в поезде, но заснули. Вроде как садились с деньгами, а выходили уже без них. Получается, имущество исчезло в вагоне. И все при этом помнят, как заснули. Это, так получается, единственный момент, когда посторонним удалось бы влезть им в карман.