Парень вздохнул.
– Вив, я знаю, что тебе снится битва. Я не хотел, чтобы ты… видела.
Я пожала плечами. Горячая ладонь осторожно прошлась по моей спине и поднялась выше – к шее. Замерла на миг. И Ржавчина провел рукой, очерчивая линию моего лица, щеку, губы. Я слегка отодвинулась, и Ржавчина зарылся пальцами в мои волосы. Его дыхание участилось, а тело окаменело. Темнота стала предательской ловушкой. Она множила шепот и стук сердца, усиливала близость и так красноречиво выдавала чужое желание.
Мне хотелось сбежать.
– Такие длинные волосы, – прошептал Ржавчина мне на ухо. Его губы скользнули по моей щеке. Я уснула с заплетенной косой, но лента куда-то исчезла и сейчас мужские руки перебирали пряди. – Они никогда не были такими длинными.
– Конечно, не были. Ты сам срезал мои косички. Несколько раз! – буркнула я, пытаясь свести все к шутке.
– Я был мелким идиотом, – тихо рассмеялся Ржавчина. – Меня так раздражали твои волосы. И уши. Я хотел их отрезать вместе с косами. А еще твои глаза. Такие мятежные. Серые. Словно в них всегда шел дождь…
– Так и знала, что это ты наградил меня дурацким прозвищем.
Я снова попыталась отодвинуться, но парень перебирал мои волосы и не отпускал.
– Длинные. Мне… нравится. Ты стала такой красивой, мелкая.
– Послушай… – я подняла голову, но он лишь прижал меня крепче и не дал сказать.
– Помнишь ту каморку, в которой мы прятались? Там всегда пахло пылью и подгнившим сеном. Ты помнишь?
– Да.
– Ты никогда не плакала. Даже в тот день, когда оказалась в приюте. Меня это жутко злило, – я услышала в его голосе улыбку. Ржавчина провел рукой от моей шеи до груди. – Тогда я не знал, что ты плачешь внутри. Вот здесь. – Ладонь замерла напротив моего сердца. – Двуликий Змей! Как же ты меня бесила! Постоянно хотелось тебя ущипнуть, толкнуть, дернуть за платье!
– Ты все это и проделывал, – сонно проворчала я. – Я даже придумала отличный план, как тебя прибить. Задушить подушкой и закопать в лесу, под засохшей липой. Я готовилась и стащила у наставников лопату.
– У тебя бы ничего не вышло, мелкая, – хмыкнул Ржавчина, медленно выпутывая пальцы из моих прядей. Но лишь затем, чтобы переместить ладонь на спину. – В семь лет я уже был в два раза больше какой-то девчонки. К тому же прекрасно знал о твоем глупом плане! Мне пришлось перепрятать лопату, чтобы ее не нашли наставники.
– Ах ты! Мог бы сказать! – возмутилась я. Тайна исчезнувшего инвентаря мучила меня долгие месяцы.
Он снова рассмеялся, и смех пощекотал мою щеку. И снова тронул пряди. Ржавчина наматывал на руку мои волосы, снова и снова.
– Зато потом все изменилось, ты помнишь? У нас была та каморка. И старое одеяло, в которое мы заворачивались. Прятались от всего мира.
– Так и было, – слегка растерянно сказала я. Мои чувства двоились, обманывали. Мы и раньше лежали так – тесно