– Магия Изольды способна исцелять. – ответила я. – Не думаю, что ее стоит бояться. История показала, что магия Каванов может выйти из-под контроля только в бою.
– Насколько обширен Дом Каванов сейчас? – спросил брат. – Сколько Каванов осталось и все ли они разделяют образ мыслей Изольды и ее отца?
– Гилрой Ланнон стремился уничтожить их Дом в первую очередь, – сказал Журден. – В начале правления он убивал по одному Каване в день, обвиняя в надуманных преступлениях, просто ради забавы. – Он горестно вздохнул. – Не удивлюсь, если уцелели лишь жалкие остатки Каванов.
Мы все молчали. Я смотрела на люстру. Свет просачивался сквозь мозаичного сокола, бросая отблески на каменный пол.
– Как вы думаете, Ланнон сохранил записи с их именами? – спросил Картье. – Их нужно зачитать на суде как обвинения. Королевство должно знать, сколько жизней он загубил.
– Понятия не имею, – ответил Журден. – В тронном зале всегда сидели писцы, но кто знает, разрешал ли им Ланнон записывать правду.
Опять молчание, словно мы не находили слов. Я смотрела на список, понимая, что сегодня мы не составили никаких обстоятельных планов, но тем не менее казалось, что мы хотя бы открыли дверь.
Наконец Журден нарушил тишину:
– Когда мы вернемся в Лионесс на суд, поговорим с Изольдой, расспросим ее о магии и обсудим, как зачитывать обвинения.
– Согласен, – сказал Картье.
Мы с Люком кивнули.
– Думаю, на сегодня все, – произнес отец, вставая.
Картье, Люк и я тоже поднялись и образовали круг – наши лица были наполовину освещены, наполовину терялись в тенях.
– Я пошлю Изольде письмо, – продолжал Журден. – Изложу наши соображения по поводу суда, чтобы она начала собирать в Лионессе обвинения. Кроме того, направлю послания остальным Домам, чтобы они тоже подготовили подобное. Единственное, о чем я вас троих прошу, – это держаться настороже. Мы уже планировали восстание и должны знать, на что обращать внимание, если сторонники Ланнона осмелятся препятствовать нашим намерениям короновать Изольду.
– Ты думаешь, мы столкнемся с оппозицией? – спросил Люк, нервно заламывая руки.
– Да.
У меня заколотилось сердце. Я думала, что каждый мэванец обрадуется свержению Ланнона. Но, вероятнее всего, найдутся люди, которые начнут плести против нас заговоры. Люди с черными сердцами, которые любили Гилроя Ланнона и служили ему.
– Мы в одном шаге от возвращения королевы на трон, – говорил отец. – Вне сомнений, основное сопротивление мы встретим в ближайшие недели.
– Я тоже так считаю, – согласился Картье. Его рука приблизилась к моей. Он не прикоснулся, но я ощутила его тепло. – Коронация Изольды станет величайшим событием в этой стране. Но корона на голове не защитит королеву.
Журден бросил взгляд на меня, и я знала, что он представляет меня на ее месте, не как королеву, а как женщину, против которой направлена угроза.
Коронация Изольды