Лидия была в их отряде не только сестрой милосердия, но и действующей боевой единицей, выражаясь в духе того времени. Она была способна в нужный момент подменить собой бойца, сев за пулемет «Максим», могла палить по белым из винтовки или нагана. После окончания курсов сестер милосердия молоденькая Лида попала на фронт, где повстречала деревенского парня, своего ровесника Павла и выпускника московского университета Григория. Всю Гражданскую они прошли бок о бок. В девушку были влюблены оба друга: простоватый Павел и умный, образованный Григорий.
А Лида? Она сама себе боялась признаться в любви к Григорию, считала себя, полуграмотную, ему неровней. Когда Павла тяжело ранило в бою, откуда его на себе вытащил Григорий, Лида день и ночь не отходила от раненого и он вернулся с того света только благодаря Лиде и огромному к ней чувству. Вот тогда она поняла, что судьба ее решена и сказала свое «Да» Павлу, чем окончательно и бесповоротно вернула его в жизнь, заставив захотеть жить в мире, где есть она.
Григорий стоически молчал и ни разу не позволил себе намекнуть о своих чувствах ни самой девушке, ни другу. Он, взращенный на лучших мировых образцах литературы, был способен на такое благородное молчание, на такую жертвенность. Павлу, да и самой Лиде, было невдомек, что творилось в душе их друга и командира. Григорий сам скрепил их семейный союз фронтовой печатью и сидел за свадебным столом с его нехитрым угощением. И был тогда межу ним и Лидой всего лишь только один взгляд, который они подарили друг другу, но оба навсегда запомнили этот взгляд, который был гораздо красноречивее слов.
Войны имеют счастье заканчиваться. В 1922 году закончилась братоубийственная Гражданская война. Павел с Лидой к тому времени уже обосновались в Москве, куда им помог перебраться все тот же Григорий. Из письма соседей Павел узнал, что дом его родителей в деревне Лозинка Скопинского уезда сгорел дотла и возвращаться с беременной женой ему было некуда. Так волею судеб и с помощью друга Григория они и оказались в Москве.
У родителей Григория до революции был небольшой особняк в центре Москвы, в районе Новинского бульвара, где с ними соседствовали знаменитые адвокаты, музыканты, а также выходцы из высших кругов света – элита московского общества. Чудом уцелевший дом, был до отказа заселен жильцами и к возвращению с Гражданской Григория, а с ним и семьи его фронтового товарища, жилотдел выделил им две крохотные комнатушки в полуподвале. Одну побольше Григорий уступил семье Павла, а вторую,