Оставив придворную службу, Никлас Кариг всерьёз увлёкся научными экспериментами. Если бы кому-то пришло в голову описать все его опыты в одной книге, то книга эта вышла бы толщиной со свод королевских указов. Тут было бы много исследований в области медицины, физики, астрономии и прочих наук, некоторым из которых и названия-то ещё не придумали.
Время от времени доктор Кариг лечил кого-нибудь из местных жителей – рыбаков, крестьян, простых ремесленников, и редко брал с них плату. Однако ни приятелей, ни, тем более, друзей у него в городе не было – семья жила уединённо, принимая у себя лишь паргалиона Зегду с сыном.
Конечно, Селена скучала без компании. Особенно когда Зебу долго не появлялся в Ольве. Тогда её единственной товаркой по играм оставалась Риша Безголосая. Девочка научилась понимать язык жестов, и неплохо ладила с подругой, но в последнее время застать её дома сделалось почти невозможно. Селена подозревала, что Риша влюбилась в какого-нибудь рыбацкого сына или подмастерья, но спрашивать не решалась, ожидая, что девушка сама расскажет о своём увлечении.
Теперь, когда Зебу ушёл с отцом, Селена снова осталась одна.
Мальчик всё не приходил в сознание, и Дора с Ришей по очереди сидели у его постели.
Операция прошла успешно. Так сказал Никлас. Больше он ничего не говорил, ссылаясь на то, что делать прогнозы ещё слишком рано.
Селену к больному не пускали, и это было по-настоящему обидно. Кто нашёл мальчика? Селена. Кто принёс его к Никласу? Вообще-то Зебу, но не без помощи Селены, конечно. И вот теперь, когда он лежит тут, совсем рядом, только Селена не имеет права посмотреть на него даже одним глазочком. Никлас обещал, что её пустят, когда больному станет лучше, но лучше ему не становилось, и девочка уже начала подозревать, что от неё скрывают что-то по-настоящему страшное.
Проводив Зебу, Селена дочитала очередной медицинский справочник, пожарила свекольные оладьи, съела их все до одного и решила предпринять попытку проникнуть в комнату больного. Сейчас там сидела Риша, а с ней куда проще договориться.
– Риша! – тихонько позвала Селена, приоткрыв дверь.
Под лазарет отвели маленькую комнатку с единственным окном, которую Никлас обычно использовал для хранения своих волшебных склянок. Теперь склянки переехали в лабораторию, где им и положено быть, а их место заняла наспех сколоченная дощатая лежанка с сенным тюфяком. Рядом с кроватью втиснули крошечный столик из толстого бугристого стекла. Из столовой принесли старый рассохшийся дубовый стул. Риша и Дора надраили до блеска жёлтый дощатый пол, так что даже царапинки на нём сделались почти незаметными. Окно завесили мешковиной, поверх которой нацепили белую в синий цветочек занавеску. Как ни старались женщины создать полумрак, приглушённый свет прорывался сквозь ткань, мягко озаряя стены.
Селена привстала на цыпочки, пытаясь рассмотреть больного. Риша обернулась, показав жестами, что он спит, и девочка, недолго думая,