– Ай-й-й! Дяденька Згаш?
Динка. Девчонка, которую в конце прошлого лета довелось подобрать на хуторе, прижилась в холостяцкой берлоге и даже самостоятельно взвалила на хрупкие плечики обязанности помощницы госпожи Гражины по хозяйству. Сейчас она, видимо, куда-то очень спешила и под ноги не смотрела, за что поплатились оба.
– Дяденька Згаш, а чего это вы тут…
– А где это я «тут»?
Держась за отбитый бок, кое-как принял сидячее положение.
– Ну на полу, а не…
– Згаш? – В приоткрытую дверь просунулась голова моего начальника и партнера. – А что это вы тут делаете?
– Мы тут того… спим. – Я встал, держась за стеночку. Ой, мама родная! Что ж мутит-то так? И перед глазами все расплывается… И тошнит… Вот гадство…
– А ну-ка. – Крепкая рука вцепилась в локоть. – Динка, марш на кухню и принеси воды.
– Ага! – кивнула макушкой шустрая девчонка и умчалась, а меня потащили в большую комнату и запихнули в кресло.
Судя по тому, как решительно было сие проделано, ее светлость Варежка изволила нежиться в другом месте.
– Признаться, – пыхтел мэтр Куббик, стаскивая со слабо сопротивляющегося меня верхнюю одежду, – мы вас домой и не ждали вчера вечером. Думали, явитесь только сегодня, да и не в такую рань… И мертвечиной от вас разит так, словно вы на кладбище побывали…
– А я там был…
– И зачем? Что, возникли осложнения?
– Еще какие! Мэтр, леди Гемма…
– Вот, дяденьки!
Мы обернулись – пыхтя и сосредоточенно хмуря лобик, Динка подтащила к нам целое ведро воды. Обычные деревенские девчонки в ее возрасте – одиннадцать лет – такие тяжести спокойно ворочают, но для маленькой тощей Динки полное воды ведро было неподъемным.
– И какого лешего ты все ведро приперла? Достаточно было одного ковшика, – отругал девочку мэтр, но тут же кивнул головой. – Впрочем, и это подойдет!
Поставив ведро перед креслом, он схватил меня за волосы и заставил резко нагнуться, безжалостно окуная головой в воду.
– Ой, мама!
– Встать! – прозвучал приказ. – И марш на крыльцо!
Пришлось подчиниться. Там на ступеньках вода была вылита прямо на меня.
– А теперь марш обратно, к огню! Сушиться, переодеваться, греться… Динка, соберешь мокрые тряпки и сложишь на крыльце. Потом принесешь ему запасные штаны и рубашку.
Четверть часа спустя относительно сухой я сидел в кресле у камина, грел в руках бокал с вином и торопясь, между глотками, пересказывал мэтру Куббику свои приключения.
– Что ж вы сразу не сказали, что с женой виделись? – пожурил меня мой напарник. – Не пришлось бы вас мыть…
– А