– Я согласен. – Сухо ответил он.
***
Когда Марлини вошел в кабинет, Кетрин стояла спиной к двери, копошась в папках со старыми делами, доставая и снова убирая их в железные ящики у стены. Она делала это с такой сосредоточенностью, как если бы искала царапины на капоте Роллс– Ройса.
– Оливер пошел к жене, так что я не думаю, что нам скоро его ждать. – Сказал он, решив по дороге из столовой загладить вину непритязательным разговором.
Кетрин не ответила. Она достала одну из папок и, быстро пролистав ее, бросила обратно в ящик, с силой захлопнув его.
– Теренс ничего не сказал по поводу отчета? – Спросил Питер. -что будет с Маргарет?
Кетрин снова проигнорировала его и прошла к своему столу.
«Ладно, ты же знаешь, что я попытался извиниться. Я кретин – прими меня назад», – подумал Питер.
– Знаешь, мне даже жаль ее. Она столько натерпелась. Брат– насильник, родители, покрывавшие его, потом все это дело… Ничего удивительного, что она помешалась. Мало кто выдержал бы такое. – Марлини сел на свое место и включил компьютер, продолжая искоса смотреть на напарницу и в то же время бормоча, лишь бы хоть как-то привлечь ее внимание. – Знаешь, я думаю, в ней должны проявить снисхождение. Я уже поговорил с Теренсом об этом. Он не в восторге, но, надеюсь, согласится. Ради Бога, это же Теренс! Он всегда соглашается, даже, если мы…
– Я думаю только об одном: как после всего дерьма в моей жизни, не свихнулась я. – Резко оборвала его речь Кетрин, даже не поднявшая глаза от бумаг. – Может мне тоже стоит убить кого– нибудь, чтобы заслужить твое снисхождение.
Марлини даже сначала не понял, что она проговорила. Он посмотрел на нее поверх монитора, но увидел только макушку.
– Снисхождение? – Заикаясь, переспросил он.
Наконец, она подняла на него глаза, но тут же быстро отвела их. Она были совершенно стеклянными, как будто он смотрел на труп, искромсанный Барбарой в своей прозектерской.
– Прекрати, Марлини. – Тут же сухо прокомментировала она. – Я не умираю прямо перед тобой.
Она села за свой стол и стала с таким остервенением клацать по клавиатуре, что это лязганье можно было использовать в пыточной. Марлини вернулся к разглядыванию картинки на мониторе своего компьютера и, посчитав от ста до нуля, спросил:
– Я могу сегодня прийти к Рейчел?
«Отлично, Марлини, теперь ты решил воспользоваться дочерью как объектом шантажа». – Поморщился он.
Кетрин встала из– за стола и поправила пиджак. Она выключила монитор, взяла сумочку, которая висела на спинке стула, порылась в ней, угрюмо вздохнула и снова повесила ее обратно.
– Конечно. Рейч будет счастлива.
Она прошла к двери и остановилась на секунду, крепко сжав дверную ручку.
– А ты? –