– Пусть отдохнет, я его уже днем доставал. Только сомневаюсь, что у него получится отдохнуть, – он всю ночь будет ждать меня, и, даже если уснет, здорового крепкого сна ему не видать. Кстати, Кантор, тебя не затруднит немного приударить за его невестой?
– Зачем? И насколько «немного»? Я не хочу, чтобы у девушки были потом неприятности.
– Чтобы все было абсолютно пристойно и целомудренно, но вызвало бешеную ревность у мэтра Кайдена. Я уверен, что сегодня ночью он опять проберется в тещин сад и попытается подслушать под окнами, раз уж днем ему это не удалось.
– А если он драться полезет?
– Я не слишком-то надеюсь спровоцировать его на столь откровенное позорище, но даже если полезет – неужто ты с ним не справишься? Только сильно не бей, мне нужен не покалеченный маг, а небольшой шум, легкий скандал и позорное выдворение. Последнее замечательно получается у его тещи. Несгибаемая дама, приятно посмотреть.
Кантор вздохнул. Даже смерти будет недостаточно, чтобы хоть чуть-чуть изменить его величество к лучшему. Можно не сомневаться, он и в этом случае не оставит привычки вовлекать в свои интриги и озадачивать сомнительными поручениями всех, до кого доберется. Да не просто «не оставит», а даже усугубит, так как ни у кого не повернется язык отказать бедному покойнику. Вот у самого Кантора даже сейчас не повернулся, хотя король вроде бы и не умер еще. Притом что король прекрасно знает, почему с ним не спорят, и этим пользуется, и Кантор все это понимает, а все равно – не поворачивается…
– Вечно у меня от ваших «деликатных поручений» сплошные неделикатные неприятности, – проворчал он больше для порядку, ибо надежды хоть немного устыдить его величество считал беспочвенными. – А если девушке не понравятся мои ухаживания?
– Такие девушки бывают? – с откровенной насмешкой уточнил король.
– Представьте себе, мне даже пощечины приходилось получать. Правда, редко.
– А нечего вести себя с приличными девушками как в заведении мадам Лили, – поддел его Шеллар. – Я же ясно изложил задачу: пристойно и целомудренно. Беседуешь об отвлеченных вещах, читаешь классическую поэзию, все это с томным видом, воркующим голосом… да мне ли тебя учить?
Кантор мысленно выругался, но промолчал.
Эрну Кайден подстерег у коровника после вечерней дойки. Это было удобно по двум причинам: в этот момент у нее руки заняты и до дома далеко, что затрудняет попытку к бегству и дает шанс, что вздорная теща все-таки выслушает отверженного зятя.
Услышав оклик и обнаружив, кто взывает к ней с той стороны забора, Эрна первым делом поставила ведра на землю и выпрямилась.
– Опять ты?
– Я не за тем! – торопливо начал Кайден, надеясь, что она не скроется опять за дверью, бросив молоко на милость собак и ежебоков. – Кое-что случилось, мне нужно срочно с тобой поговорить. Вот, посмотри, что я сегодня получил.
Эрна степенно вытерла руки о фартук и приблизилась к забору. Пока она водила носом по строчкам, разбирая слова, он быстро, пока