В такие минуты я приходила к реке, куда не явился бы ни один гоблин, а потому я могла остаться одна, вдали от косых взглядов, перешептываний и жестоких насмешек.
Земли Пермафроста можно было бы даже назвать красивыми, если забыть, какие монстры их населяют. В солнечных лучах ярко сверкал снег, а небо было голубым, словно яйца малиновки. Лес, который я сочла мертвым по прибытии сюда, оказался более живым, чем можно было представить: в голых ветвях деревьев перешептывался ветер, привычные к морозу зверьки копошились в подлеске, выискивая еду. Они были такими же борцами за жизнь, как и я сама. В здешних землях существовала красота, которую я могла бы даже полюбить… если когда-нибудь забуду, по какой причине тут оказалась.
– Значит, вот куда ты исчезаешь, – раздался голос, заставивший меня застыть на месте. Я не слышала, как Сорен подошел. Зачем он меня искал? Неужели я что-то забыла? Я начала лихорадочно вспоминать порученные мне задания.
– Простите? – переспросила я, как только обрела голос.
– Ты всегда куда-то исчезаешь в свободное время, и никто не мог догадаться, куда же. Я решил выяснить. – Лорд гоблинов сел рядом со мной. Я напряглась, едва осмеливаясь поглядывать на него краем глаза.
Его одежда была насквозь мокрой от пота, мышцы на плечах заметно бугрились. Должно быть, хозяин явился сюда сразу после тяжелого дела, которое предпочел выполнять в одиночку. Я не могла отвести взгляд от мощных рук, которые запросто могли прижать меня к земле, обездвижить… Усилием воли я отогнала отравлявшие сознание мысли. Он не давал мне поводов опасаться его… слишком усердно.
– Так почему именно сюда? – продолжил Сорен, проводя ладонью по бедру, затем принялся нервно постукивать ногой по земле, то и дело посматривая на реку с отвращением на лице.
– Здесь я могу побыть в одиночестве. Гоблины не любят находиться рядом с быстро текущей водой. Вы тоже с трудом можете сидеть спокойно, – ответила я.
– Не так много людей обращают на это внимание. – Он выглядел впечатленным.
– Я многое замечаю.
– И что же еще ты заметила? – Любопытство в его глазах, прикованных к моему лицу, заставляло нервничать. Я прикусила губу. Этот вопрос мог оказаться ловушкой, ведущей к наказанию или пыткам. Разговаривать с гоблинами опасно. Я уставилась на реку. – Так что еще ты заметила? – повторил Сорен.
Я закрыла глаза и решилась:
– Вы говорили, что одинаково свободно владеете и можете сражаться обеими руками, однако все же отдаете предпочтение левой. Так что я бы предположила, что родились вы левшой, но научились работать и правой рукой. Вашу еду всегда кто-то пробует перед вами, думаю, из-за опасения быть отравленным. Почти каждый раб утверждает, что не пробовал нектар, но почти