Троцкий высказывался и по итальянскому вопросу, фактически поддерживая левую фракцию Амедео Бордиги[152], возглавлявшего компартию, против центристов (так называемых «максималистов»), во главе которых стоял Джачинто Серрати[153], но советовал Бордиге придерживаться значительно более осмотрительной тактики и дать формальное согласие на объединение с «максималистами» при сохранении «величайшей бдительности» к пережиткам центризма[154].
Если на предыдущих конгрессах Троцкий избирался членом Исполкома Коминтерна, то теперь он оказался кандидатом в члены. Таким же кандидатом был избран Ленин[155]. Казалось, ничто не предвещало новой революционной бури. Но с самого начала 1923 г. развернулись события, которые многие деятели Коминтерна оценили как весьма вероятное начало европейской революции – в Германии, руководители которой систематически саботировали выплату репараций странам Антанты, установленных Версальским договором. Важным средством саботажа была безудержная денежная эмиссия[156]. В течение всей второй половины 1922 г. французские власти угрожали Германии оккупацией. В этих условиях правительство Вильгельма Куно, образованное в ноябре 1922 г., попыталось прощупать, возможна ли поддержка Советской России в случае, если вторжение французских войск в Германию будет осуществлено.
22 декабря 1922 г. посол Германии в Москве граф Ульрих Брокдорф-Рантцау встретился с Троцким и поставил перед ним вопрос, как правительство Советской России относится к военному шантажу со стороны Франции. Наркомвоенмор ответил уклончиво, но благожелательно, и этот ответ удовлетворил немцев. «В момент, когда Франция предпримет военные действия, все будет зависеть от того, как поведет себя германское правительство. Германия сегодня не в состоянии оказать значительное военное сопротивление, однако правительство может своими действиями дать понять, что оно исполнено решимости не допустить такого насилия. Если Польша по зову Франции вторгнется в Силезию, то мы ни в коем случае не останемся безучастными, мы не можем этого потерпеть и вступимся!»[157] – так записал германский посол ответ Троцкого.
Троцкий, таким образом, провоцировал немцев, причем события стали развертываться непредсказуемым образом. 11 января 1923 г. Рурская область Германии – промышленное сердце этой страны – была оккупирована войсками Франции и Бельгии. Французское правительство (Бельгия играла лишь вспомогательную роль) стремилось добиться исправной уплаты репараций. Правительство Куно вместо капитуляции ответило противодействием, объявив «пассивное сопротивление». Предприятия в оккупированной области прекратили работу. В стране начался затяжной тяжелейший экономический, а затем и политический кризис. Развернулись массовые забастовки и демонстрации.