Мы смотрели друг на друга еще несколько секунд, как ошарашенные!
– Что ты сделал потом?
– Убежал, разумеется.
Марта улыбнулась:
– Ты хочешь сказать, что помимо тебя кто-то еще в стенах этого здания любит подсматривать за людьми?
– Как видно, да.
– Может, это был тот самый шпион?
– Может, он, – выразительно проговорил Игорь и сделал паузу, – а, может и нет.
В его голосе звучала интрига. Марта задумалась, внимательно разглядывая его загадочное выражение лица. Она посмотрела на танцующих в зале: сложно представить, что кто-то вот так просто может иметь тайное пристрастие шпионить. В толчее все двигались так складно. Естественные жесты, непринужденные беседы и смех: мог ли кто-то из этих людей скрывать за маской открытости свои тайные увлечения?
– Значит, это обычная вещь, – сказала она, – следить за кем-то. И людям эта затея приятна.
– Это ни приятно, ни неприятно. Это просто есть.
– Раньше я никогда с этим не сталкивалась.
– Ты ни за кем не наблюдала, но ты же не знаешь, кто наблюдал за тобой.
Этот вызывающий тон настораживал.
– Звучит угрожающе, – поморщилась Марта. – Вообще-то я не рассматриваю такую версию.
– Но это и не исключается.
– Так можно стать параноиком и сойти с ума от навязчивых мыслей о преследовании!
– Просто я мыслю так, как действую сам. Если я смеюсь или удивляюсь причудам людей, когда слежу за их жизнью в бинокль, то и сам помню об осторожности. И о вероятности, что точно так же кто-то следит за мной.
– Неужели ты все время живешь с завешенными шторами?
– Нет. Однако стараюсь излишне не маячить в окнах. Это может привлечь внимание не совсем вменяемых граждан.
– А себя ты тоже считаешь невменяемым?
Игорь заулыбался:
– Я нахожу в этом лишь забаву и никому этим самым не делаю плохо. Но сейчас я говорю о тех самых сумасшедших личностях, которые способны на дурные вещи.
– Что ты имеешь в виду? Что это за дурные вещи?
Марта с интересом ожидала ответа.
Сейчас Игорь снова выдаст что-нибудь эпатажное.
Он выдержал паузу и состроил торжественную гримасу, рассчитанную на внешний эффект.
– Преследование, – громко отчеканил он.
Несколько человек, проходя мимо, в недоумении обернулись на его слова. Марта не смогла сдержаться и прыснула от смеха.
– Какой же ты выдумщик, – хохотала она. – Что еще за преследование? Откуда такие мысли?
– Я много смотрю кино, забыла?
Она скривила улыбку:
– Ты видишь много смешных сцен, когда наблюдаешь за людьми в окнах?
– Их немало.
В выражении лица Марты было нечто такое, отчего Игорю показалось, будто он совершает не иначе как святотатство. Он покосился на нее и со смехом уточнил:
– Мои моральные принципы далеко не кристальные,