Дан оттолкнул спутницу и вырвался вперед. Несколькими взмахами сильных рук он отшвырнул обалдевших прислужников и подбежал к окровавленному соплеменнику.
– Убегай!
Зохариец смотрел на него непонимающим взглядом. Остекленевшие глаза. Почему он не исчезает? Ему все равно?!
– Поймать немедленно эту тварь!
Дан обернулся. Аристократка подалась вперед. Ее ноздри хищно вдыхали воздух.
Быстро оценив положение, Дан понял, что происходит что-то странное и его поступок никто не понял. Зохариец понуро сидит на земле, прикрывая окровавленные раны и отводит взгляд.
Предатели – прислужники направились к нему. Бежать. Иного выхода не оставалось.
Аристократка не сводила с него глаз, в которых кипело бешенство и досада.
– Я хочу сама его запытать…
Никто не содрогнулся от ее слов, все привыкли, что это считается нормальным. Зохариец вырвался сам, он обречен. Гименейка хищно наблюдала за происходящим.
Не оборачиваясь и не вспоминая о спутнице, Дан побежал куда глядят глаза. В случае экстремальных обстоятельств он мог развивать огромную скорость. Всего несколько запросов планете о помощи, и она давала ему свою поддержку.
Каждый зохариец был подключен к внутренней силе планеты, ее скрытому энергетическому вихрю. Гименейцы не могли им пользоваться, это была их родная энергия, зохарийская. Но, к сожалению, сейчас все возможности внутреннего вихря ограничивались только быстрым бегом. Зохарийцы поговаривали, что с ним что-то специально сделали, чтобы их народ лишился своей естественной мощи.
За короткое время Дан оторвался от преследователей и побежал в сторону своего дома. Слегка зеленоватый воздух был заполнен роем маленьких бабочек. Тысячи бледно-зеленых крыльев порхали в лучах яркого светила. Сильная жара обогащала воздух невероятными ароматами. Вся поверхность земли около бедного поселения словно светилась. От мха исходил слабый туман и умопомрачающие запахи земли и цветов. В деревне зохарийцев протекала монотонная работа. Все жители, от мала до велика перебирали небольшие коричневые зёрнышки. Случайно попадавшиеся неочищенные экземпляры они зорко выискивали и тут же очищали.
Дан подошел и осмотрел свою часть работы, отряхнул руки и собрался уходить. Взглянув на поникших соплеменников, его сердце наполнилось жалостью. Малыши, совсем недавно научившиеся передвигаться, уже помогали матерям. А как иначе… От количества обработанного зерна зависело, сколько их соплеменников попадет в рабство.
Одно название – рабство. По сути, они все были рабами от рождения и лишь вопрос времени, когда до них дойдет очередь на смерть. Но, даже несмотря на это, все они держались из последних сил за эту призрачную возможность не попасть в открытое пленение. Пусть не сейчас, пусть потом, попозже. Только бы протянуть еще какое-то время за жалкой работой. С самых ранних лет они на Гименее привыкли к исчезающим соплеменникам и старались не думать