На диво, в руке потяжелело, что-то сорвалось с ладони. Почти машинально я зажмурилась, метнулась к кладовым, ощущая привкус перца на губах. Не выпуская рыжего, распахнула дверь и бросилась обратно в быстрый ход для слуг.
– 3 -
Сапоги спадали, но я убеждала себя, что в них по-любому лучше, чем босиком. Сзади слышались крики, плеск воды, кто-то даже бросился вдогонку. Перемещающийся светильник предательски нёсся над головой, делая из меня отличную мишень, а вильнуть было некуда.
Несколько молний с шипением врезались в стены, выбивая почерневшие опалины. Резкая боль в боку едва не подкосила – я даже припала на ногу, и в тот же миг над головой просвистела очередная молния.
Одной рукой прижимая рыжика, другой толкнула камень, симметричный тому, которым открывала проход. Спасительная дверь отворилась, и едва я успела сигануть за неё, в створку ударились ещё несколько молний.
Так, что там у нас получалось? Перцовый баллончик?
Оставив небольшую щёлку, я усиленно представила себе, как нажимаю на распылитель. Вышло ли что-то – понятия не имею, ждать не стала. Захлопнула дверь и дёрнула прочь.
Мы вырвались в пустынную часть дворца. Тревога ещё не добралась сюда, здесь было тихо… однако стучащий в висках адреналин по-прежнему подстёгивал.
Ощупала наскоро бок – след небольшой, но глубокий, пантенола бы хоть, или там бепантена, и продезинфицировать… Хорошо, по коже пришёлся, а не то ещё и ткань вплавилась бы, пришлось бы срезать.
Куда бежать, я даже не представляла, стрельчатые окна располагались слишком высоко, чтобы в них выглянуть, и почти не давали света.
– Где выход? – шепнула.
Безвольно лежащий на моих руках Нес приоткрыл закатывающиеся глаза.
– Туда, – ткнул мордочкой.
Не раздумывая, я бросилась в указанном направлении, отчаянно цепляясь пальцами ног за слетающие сапоги и на ходу пытаясь рассмотреть рану кота. Ему бы тоже пантенола… а то и антибиотика.
Раненный галюн время от времени давал указания, мы ещё несколько раз сворачивали, прошли парочку проходов для слуг, пока пушистый проныра не указал потайной ход, ведущий из дальней полузаброшенной башни.
Здесь стояла темень, сдобренная затхлым запахом сырости, сапоги хлюпали в чём-то влажном, приходилось пробираться почти на ощупь, полностью доверившись ночному зрению моего провожатого.
Стараясь не представлять себе влажные стены, пауков, крыс и прочую пакость, я изо всех сил перебирала ногами. Ход повернул вверх, впереди забрезжило мутное пятно – резко, неожиданно, дунул ветерок, и почти сразу мы вырвались