Армесс. Терпение, – заключение будет коротким. Выражаясь кратко, я дам вам возможность услышать слова, которые не нужно разъяснять, как бы подвергая их дистилляции, перегоняя в реторте, вываривая в ванне и сублимируя по рецепту квинтэссенции; но это будут слова, вложенные мне в голову кормилицей, которая была почти столь же толстокожа, грудаста, пузата, крутобедра и толстозада, как и та лондонка, которую я видел в Вестминстере; ее желудок согревался парой грудей, которые были равны сапогам гиганта Сан-Спарагорио и которые, если бы обработать их на кожу, наверно, образовали бы две феррарские волынки.
Элитропий. На этом следовало бы закончить предисловие.
Армесс. Сверх того, в заключение я хотел бы, чтобы вы объяснили (оставляя в стороне голоса и звуки, вызванные светом и блеском вашей философии), какими бы голосами хотели бы вы, чтобы мы, в частности, приветствовали тот блеск учения, который возник из книги «Пир на пепле»[6]? Какие это животные читали «Пир на пепле»? Я спрашиваю, водные ли это или воздушные, земные или лунные? И, оставляя в стороне предложения Смита, Пруденция, Фруллы, я хочу знать, ошибаются ли те, кто говорит, что ты обладаешь голосом бешеной и яростной собаки, а кроме того, что ты поступаешь то как обезьяна, то как волк, то как сорока, то как попугай, то как одно животное, то как другое, перемешивая предложения трудные и серьезные, нравственные и физические, подлые и благородные, философские и комические?
Филотей. Не удивляйтесь, братец, потому что это было не что иное, как пирушка, где мозги начинают управляться чувствами, внушаемыми им действием вкусов и запахов, напитков и пищи. Каковым может быть материальный и телесный пир, таким же точно оказывается словесный и духовный. Итак, этот диалогический пир имеет свои различные и разнообразные части в той же мере, как и тот, другой, имеет различные и разнообразные свои части; равным образом первый имеет специфические условия, обстоятельства и средства, подобно тому как и второй может иметь свои.
Армесс. Пожалуйста, помогите мне понять.
Филотей. Там, как это принято и как нужно, обычно находятся обыкновенная пища и салат, фрукты и домашние кушанья из кухни и из аптеки, для здоровых и для больных, холодные и горячие, в сыром виде и печеные, из животных, обитающих в воде и на земле, домашних и диких; жареное и вареное, созревшее и зеленое; вещи, которые служат только для питания, и такие, которые угождают вкусу; солидные и легкие, соленые и пресные, грубые и тонкие, горькие и сладкие! Так же и здесь с определенной последовательностью вам явились противоположности и разновидности, приспособленные к противоположным и разнообразным желудкам и вкусам тех, кому случалось присутствовать на нашем символическом пире, с тем чтобы никто не жаловался, что напрасно присоединился, а кому это не нравится, тот пусть примет участие в каком-либо другом пиршестве.
Армесс. Верно. Но что же ты скажешь, если кроме того на вашем пиру,