Вот враг слева. Зигфрид рубанул по широкополой стальной каске. Каска качнулась, отвела клинок вниз и в сторону. Соскользнувший меч отсек руку, сжимавшую копье. Покалеченный кнехт с визгом покатился по земле.
А вот еще один – справа!
На этот раз меч расколол и каску, и череп под ней.
Третий противник. Бьет алебардой… Зигфрид принял удар на щит. Нагнулся в седле, ткнул мечом под поля каски. Желтолицый кнехт стал краснолицым. Схватился за глаза, пал на колени.
Противно скрежетнул и зацепился за смотровую прорезь шлема копейный крюк. Сильный рывок… Зигфрид удержался на коне лишь благодаря высокой седельной луке, упершейся в спину. А вот шлем потерял. Выругавшись, барон повернул коня, наотмашь ударил назад. Кого-то задел мечом. А еще увидел…
Его клин был разбит и рассеян. Позади – никого. Оруженосцы и кнехты мертвы. Последних рыцарей, увязших в копейном лесу и стащенных с седел, добивают на земле. Безрассудная атака захлебнулась. И все же это еще не конец!
Зигфрид зарычал, как поднятый из берлоги медведь и вновь пришпорил коня. Вырвался из мешанины тел.
До князя-карпа оставалось совсем ничего. Однако красный рыцарь с рыбьим гербом ничем не выказывал беспокойства. Предводитель язычников неподвижно восседал в седле. За оружие не хватался, коня не разворачивал. Не спасался бегством и в схватку не лез. Просто смотрел и ждал.
Знаменосец при князе держался столь же невозмутимо. А вот телохранители князька заволновались.
Один атаковал Зигфрида. Перехватив меч двумя руками, желтолицый трабант звонко вскрикнул и обрушил на щит барона страшный удар. Тяжелый щит, который расколет не всякая секира, треснул под тонкой полоской изогнутой стали. Вражеский клинок застрял в массивном умбоне, едва не лишив Зигфрида левой руки.
Противник не сумел сразу извлечь из щита застрявшее оружие, и барон нанес ответный удар. Язычник покачнулся в седле, однако, к удивлению Зигфрида, разрубить доспех из туго переплетенных шелковых шнурков и металлических вставок оказалось не так-то просто. Легкое и податливое на первый взгляд плетение, спружинив, оттолкнуло клинок. Лишь со второго раза – поднявшись на стременах и присовокупив к силе удара вес всего тела – Зигфрид не столько рассек, сколько проломил широкий наплечник врага.
Язычник упал. Но к Зигфриду уже спешил другой всадник из свиты князя-карпа. Барон вздернул коня на дыбы: рубить сверху – значит, рубить наверняка. Именно в этот момент какой-то проворный вражеский кнехт взмахнул алебардой. Плоское мечевидное навершие мелькнуло над землей, ударило баронского коня по задним ногам…
Конь с пронзительным ржанием, повалился на спину. Зигфрид покатился с седла в кровавую грязь. Рукоять меча выскользнула из латной перчатки.