На рассвете я проснулся от тишины. Поезд стоял без паровоза в каком-то тупике маленького полустанка. Застучали и завизжали отодвигаемые двери вагонов, раздалась команда: «Выходи строиться!» Из обогретых вагонов нехотя выпрыгивали в прохладу заспанные ребята. Мы увидели новых командиров в фуражках летчиков, но в серых шинелях и с ножами на поясах. Им и стали нас передавать посписочно, повзводно, а когда формальности передачи были закончены, наши новые командиры сообщили, что мы сейчас пойдем в часть.
Повзводно, по четыре в ряд, мы зашагали за своими командирами. Солнце поднялось над горизонтом, снимая с нас дрожь, обсушило росу. Мы вышли на обширное поле, по которому вблизи кромки леса проходила дорога. Внезапно мы услышали далекий мощный гул, который нарастал, а затем в небе появились треугольники крапинок, летящих на нас. Раздалась команда «Воздух!», вдоль кромки леса сверкнули молнии, и страшный грохот ударил по ушам.
Мы бросились бежать в лес, а навстречу нам сверкали молнии и раздавались взрывы. В стройных рядах вражеских самолетов расплывались дымные шапки разрывов снарядов, небо все гуще и гуще покрывалось этими шапками. Потянулись к земле черные шлейфы дыма – это горели падающие самолеты. От других самолетов горохом посыпались бомбы, которые противно выли и, приближаясь к земле, пропадали из виду. Землю рвало с огромной силой. Вдруг вся армада начала разворачиваться и ушла куда-то в сторону, стрельба прекратилась. Остались только черные расплывчатые шлейфы, оставленные сбитыми бомбардировщиками.
Мы собрались на дороге и смущенно смотрели друг на друга. Неприятно было показывать свою боязнь. Я уже встречался с авианалетами, а большинство ощутили это впервые. Что и говорить, очень неприятное это ощущение, когда видишь летящие, кажется, именно в тебя воющие бомбы и слышишь вспарывающие землю и воздух необычайной силы разрывы.
Построенные повзводно, мы вновь продолжали свой путь. Солнце подкрашивало в розовый цвет расползающиеся в небе барашки от разрыва зенитных снарядов. Впереди мы увидели деревянную будку и полосатый шлагбаум, часовых. Командир головного взвода переговорил с часовыми, те подняли шлагбаум, и мы вошли, как оказалось, на территорию, прилегающую к Внуковскому аэродрому.
Нас привели в лес, в котором размещались дачи москвичей. Старшина по списку проверил наличный состав и повел к складским помещениям: там нам выдали обмундирование, а нашу одежду мы связали в узлы, прицепили бирки и сдали на склад. При переодевании у некоторых брюки оказались чуть ли не по колено, а рукава гимнастерок – по локти. Смеялись, менялись с теми, у которых все было наоборот. В другом складе нам выдали котелки, ложки, кружки, фляги, ремни, кирзовые сапоги, портянки, мыло, вещмешки.
Затем нас повели в походную баню. Возле больших брезентовых палаток стояли