Вновь в одном вагоне собрались однокурсники-ростовчане и наши товарищи по жизни и работе. Прощай, Саратов, прощай, МХАТ, а Николай Косенко прощался с Олесей. Последнюю ночь они спали вместе, не стесняясь меня. Утром мы успели сходить в столовую, я забрал вещмешок с продуктами и бельем, упакованное одеяло и, простившись с Олесей, ушел, чтобы не мешать. Я не знаю, каким образом она не пошла на работу – в то время за прогул судили.
В купе спального вагона разместились я, Володя Павлов, Петя Пономарев и Петр Минченко. Да, теперь мы ехали не на платформе с углем, не на подводе, а в вагоне пассажирского поезда с удобствами и чаем. Наш поезд шел не по графику, пропуская эшелоны с красными крестами и с зачехленными платформами.
В окна санитарных вагонов смотрели бледные измученные лица, заросшие щетиной, иногда лишь одни глаза забинтованной мумии. Такие глаза – словно из амбразур – решетили мою совесть: мы, здоровые молодые ребята, едем в ту же сторону, куда едут эти искалеченные, страдающие от физической и душевной боли бойцы.
Не один встречный поезд заставлял меня краснеть и думать о справедливости. В теплушках с отодвинутыми дверями сидели, свесив ноги, солдаты или виднелись крупы лошадей, на площадках платформ везли орудия, дымили полевые кухни. Таким поездам на запад была «зеленая улица», а мы, пропуская их, не спеша ехали в тыл, в далекую Сибирь, точно это было скрытное бегство. Возможно, так думали и люди в теплушках.
Через несколько суток, ночью, мы приехали в Новосибирск, где наш вагон прицепили к поезду Новосибирск – Кемерово. Через начальника станции Новосибирск-главная с разрешения военного коменданта станции кто-то из наших послал телеграмму в Кемерово о нашем прибытии в Новосибирск. Через сутки в Кемерове нас встретил Бухно и отвез в общежитие ИТР. Я поселился с Петей Пономаревым в двухместной комнате. Бухно разрешил использовать остаток дня для мытья в бане и приведения себя в порядок после дороги, а утром к 9:00 велел всем собраться в красном уголке общежития.
Наутро Бухно сообщил, что все мы будем работать на строительстве азотно-тукового комбината. Я был назначен мастером сантехконторы, и мне поручалось построить участок производственного водопровода к одному из цехов. Наша контора была размещена в промзоне в четырех километрах от города, туда ходил трамвай. Прорабом был назначен Серкин.
Он встретил меня утром на проходной завода, повел в столовую, и нас довольно быстро обслужили в зале ИТР. Потом он повел меня на заводскую площадку, показал чертеж сетей водопровода и участок, который должен построить я.
Он прислал геодезистов, и они сделали разбивку трассы. Сложность состояла в том, что водопровод из чугунных труб диаметром 300 мм пересекал железнодорожную ветку, по которой почти непрерывно сновали маневровые «кукушки», увозя готовую продукцию и доставляя сырье в цехи. Новый цех уже выпускал продукцию – к нему был подведен временный стальной трубопровод прямо по поверхности земли. Второй сложностью