Да, Господи, возможно, я не ангел.
И даже не «возможно», а скорей – «наверняка».
Не шестикрылый серафим, не херувим с мечом и не архангел
Сияньем белым, чистым не блещу. (Пока).
Возможно, у меня нет крыльев,
Возможно, не умею я летать,
Возможно, ноги грязью перепачканы земной обильно…
(Да что там ноги! Руки с головою надо отмывать!)
Летать я не умею? Или же умею?
Могу иль не могу? – Шекспировский вопрос.
А что если отбросить все сомненья,
Что если выжечь страх, горбом который вместо крыльев врос?
Летать в потоках Твоего дыханья жизни и приятно, и удобно.
Летать на крыльях творчества, так, как летаешь Ты!
Ведь Ты – Творец, а я – Твоё подобье!
Не потому ли душу бередят фантазии, мечты?
Я – отраженье Твоего воображенья,
Словами разукрасившего мир.
Ты производишь ви́денье, виде́нье и внутри меня хоте́нье.
Так шёпот Твой в глубины сердца говорит.
Потоки восходящие и нисходящие с Небес на землю
Если поймаю, если в них упасть решусь,
Если доверюсь Духу Твоему (другого не приемлю),
То даже если расшибусь упав – не разобьюсь.
Умею ли летать я, крылья не расправив? —
Не важно. Главное – умеешь Ты!
Разбитый лоб, колени, шрам на лбу, я верю, Ты исправишь,
Как возрождаешь раз за разом мной убитые мечты.
А разобью колени в кровь – Ты – исцелитель.
Семь ссадин, семь царапин, шрамов семь…
Семь раз споткнусь, но Ты меня поднимешь, мой Спаситель!
Об этом стих мой адресованный Тебе и всем.
Дуй ветер, вдохновляй, Господь поэзию к полётам!
Я прыгаю, я падаю в Тебя, лови!
Я верую – Ты веру вознесёшь к высотам,
К горам надежды посреди морей любви!
Не ангел я, но мне это не надо,
Чтобы взлететь на крыльях – ангелом не надо быть:
Я исповедую – Господь – моя надежда и отрада,
И верой буду, как орёл в невидимой реальности парить…
7. Белый стих Евсевия. «Куда пропала радость»
В другой день читал Евсевий публикации разные в соцсетях тоже разных. О том, о сём читал. Про то, как всё плохо и как от этого должно быть всем хорошо, потому как «всё плохо» – есть признак приближающегося Второго пришествия Христа, а это в свою очередь – хорошо. Вот только Евсевию от прочитанного ну никак не становилось хорошо, а только плохо и плохо.
«Что ж такое, – думал Евсевий, – что со мной не так? Почему меня не радуют печали и горести