– Да нет, дедушка, штабс-капитаны, унтер-офицеры, поручики и подпоручики остались в царской армии. А мы – армия Красная, рабоче-крестьянская, у нас теперь другие звания.
– Звания-то другие, да дело старое – воевать.
– Это верно, дедушка, – кивнул головой военком и устало проворчал: – Так вы зачем пожаловали-то? Притомился я сегодня. Если есть что сказать – говорите, а нет – до свидания.
Военный встал и, прихрамывая, прошелся по кабинету, открыл окно на улицу, впустил в комнату свежий воздух и приблизился к старику.
– Ну?
– Не нукай, сынок, не запрягал…
– Вы это, дедуля, не забывайтесь… – начал, было, военный.
Но дед Саша встал, молча расстегнул пыльный ватник. Обнажил левую половину груди, где тускло поблескивали Георгиевские кресты. Военком оторопело уставился на них. Потом надел фуражку, приняв стойку «смирно», отдал ему честь.
– За германскую?
– За японскую.
– Так сколько же вам, дедуля, лет?
– Сколько ни есть, все мои, – застегивая ватник, ответил дед Саша.
– Ну а все же, дедуля? Лет под шестьдесят?
– Шестьдесят шестой пошел, – хмуро ответил дед.
– А с виду не скажешь. Вот закалка! – восхищенно воскликнул военком.
– А ты что хромаешь? Смотрю, и медали у тебя, сынок, имеются. Где успел?
– На Халкин-Голе, тоже с япошками.
– Халкин-Гол мы на рысях тогда проскочили, спешили к Порт-Артуру. Застряли под Ляо-Ляном, там и воевал, пока не контузило.
– Да мы с вами, дедуля, оказывается, одним врагом мечены? А что, если по этому случаю нам отметиться? Вроде бы дела на сегодня закончены. Пойдемте, тут у меня завхоз закуток для отдыха приготовил. Там есть что перекусить и по стаканчику пропустить, – предложил военком.
– Ну что ж, горло смочить я не возражаю. Да и поговорим по-мужски.
Дед Саша пошел следом за военкомом. Они миновали длинный коридор; почти в самом его конце военком открыл незаметную дверцу. Та вела в небольшую комнатку, где стояла кровать, тумбочка и столик у зарешеченного окошка.
– Вот, дедуля, мои апартаменты. Прошу, – показал военком на стул. – Садитесь.
Военком оперативно достал и открыл банку тушенки, разрезал на куски полбуханки черного хлеба, очистил пару луковиц и поставил тарелку с солеными огурцами. Потом откуда-то взялась бутылка настоящей водки.
– Казенная? – спросил дед Саша.
– А? – не понял сначала военком. – Да, казенная, казенная, в паек входит. Дело, сами понимаете, серьезное завертелось. Паек по нормам военного времени.
Выпив по стакану водки, военком вдруг огорошил деда:
– А я знаю, зачем вы пришли. – И на немой вопрос деда Саши сам и ответил: – Хотите добровольцем в армию пойти, так?
– Да, так, – выдержав паузу, ответил дед Саша. – И хочу, чтобы ты мне помог в этом, сынок.
– Не положено! Кстати, как вас звать-величать?
– Михайлов Александр Киреевич.