Из окна автомобиля я наблюдал за пляской теней за золотистыми шторами седьмого этажа и курил уже пятую или шестую сигарету, терпеливо ожидая, когда братья и девицы подустанут и завалятся спать. Из динамиков магнитолы негромко звучала "Мишель" "Битлз". Лиричная и очень проникновенная песня напомнила мне дни юности, когда я еще верил во что-то хорошее и чистое, был наивен и романтичен… Что же стало со мной? Жестокая реальность изменила меня до неузнаваемости, сделав циничным, расчетливым и холодным… Порой я сам себя пугался. Я отмечал в себе черты, ранее чуждые моей природе, моей душе. Уж не становлюсь ли я патологическим убийцей, думал я с тревогой и тут же старался отогнать сомнения прочь. Нет! Я не испытываю удовольствия от того, что делаю, собираюсь сделать. Я вообще ничего не испытываю, уничтожая этих гадов. Я их попросту давлю, как вредных насекомых, как клопов–кровопийц. Очищаю общество от паразитов и даю нормальным людям шанс на нормальную жизнь, достойную человека. Да, вряд ли бы я так думал в юности. Но тогда и не было такого безнаказанного разгула бандитизма. Мафия снова высосет все жизненные соки из общества, и оно превратится в сущий ад для всех. Оно и так уже похоже на уродливого монстра, а что будет дальше?! Кто-то должен, черт возьми, разгребать все это дерьмо! Кто-то должен делать и грязную работу, не боясь замарать своих рук…
А чтобы не сойти с ума и не стать похожим на этих подонков, я не должен испытывать никаких эмоций, никаких чувств. Ни мести, ни ненависти, ничего… Палач должен делать свое дело, оставаясь абсолютно бесстрастным и холодным. Почему же я все еще сомневаюсь? А–а–а, наверное, потому, что во мне еще жив тот прежний наивный мальчик, вернее, то что от него осталось… Увы, в прошлое возврата нет! Нет у меня ни прошлого, ни будущего! Есть только настоящее.
Кассета кончилась, тихо зажужжала перемотка. Очнувшись от раздумий, я посмотрел на окна, где все еще горел свет. Часы показывали далеко за полночь, когда они погасли. Стало совсем тихо, лишь где–то заорал озабоченный кот да по улице промчался с завыванием дежурный троллейбус, спешащий в депо. Во дворе было безлюдно, и я вышел из машины, осторожно захлопнув дверь.
Серебристый спортивный "Мерседес" стоял у подъезда, сверкая в свете фонаря полированным лаком. На нем стояла довольно хитрая сигнализация, но я бы с ней справился