– А возвратный поводок? Его-то вы должны были зафиксировать? Или хватку потеряли? – взорвался генерал, подскочив от возмущения в кресле.
– Почему потеряли? Обижаете, тов… Иван Павлович! Ещё как зафиксировали.
– И? Опять в кошки-мышки играешь? Давай без этих театральных пауз, Антон!
– Поводок есть, но он ведёт в никуда. Запутан через множество, не имеющих отношения друг к другу, объектов. Кстати, это была Колина идея. Помните, вы же сами ставили задачу – обеспечить полную анонимность возвратных агентов?
– Помню я, – поёжился Иван Павлович, – такое не забудешь. Комиссии сдаём проект, а приборы показывают, что он заслан из Канады. Я потом два дня оправдывался, что это маскировка, а не предательство, чуть погон не лишился. Забудешь такое.
– Давайте уже что-то решать, а то рыбный магазин закроется, – в голосе Антона звучало раздражение от неуверенности генерала.
Третий час переливали из пустого в порожнее и безо всякого результата. В былое время за такое давно бы к стенке поставили, ну, или из Проекта выперли. Хотя, если честно, из проекта можно было уйти только в Проект, то есть отправиться в ту самую иную зону осваивать «Плацдарм» изнутри или, как вариант, забыть напрочь большой кусок жизни, связанный с Проектом.
Выборочно чистить память так и не научились, но «откатить» её к определённой точке в прошлом получалось. Почти всегда. В случае сбоя человек терял память целиком, превращаясь в идиота, точнее, в новорождённого – абсолютно чистая память, что хочешь, то и загружай. Одна проблема – чисто физически возраст не позволяет «вырасти» новоявленному младенцу до нормального человека.
Прикоснувшись к тайне такого уровня, ты автоматически становишься собственностью Проекта со всеми потрохами и без права на помилование. Но Николаю разрешили уйти без метки. Потому что поверили – он реально сошёл с катушек, двинулся умом и в таком состоянии его ментальная матрица всего лишь клубок эмоций. Сможет подняться сразу в Верхний мир – его счастье, не потянет – растворится здесь, в ином мире, без остатка и следа, как дымок сигареты на ветру. Одна проблема мучила всех троих – никто лично трупа Николая не видел, только запись в журнале и отчёт о кремации тела.
– И что ты там, в рыбном магазине, забыл, рыбак? – саркастически поинтересовался генерал.
– Рыбу, Иван Павлович, ту рыбу, которую должен выловить на рыбалке. Или вы хотите, чтобы я пришел домой с пустыми руками и без чешуи на плаще?
– Сдалась тебе эта рыба? – отмахнулся генерал. – Скажешь, клёва не было. Предлагаю группу ликвидировать и на этом вопрос закрыть. Нет тела, нет дела! Так?
– Придётся местных подряжать, сами понимаете, Иван Павлович, нам сейчас кого-то найти, да ещё заставить работать за идею – дело невозможное и даже бесполезное.
– Надо, значит, надо! Задействуй местных, Антон! Да, что я тебя учу? Ты у нас