Тишина, красный свет, личное недовольство – все выплескивается в невеселых размышлениях о примитивной человеческой психологии. Как часто бывают неразумны люди, когда в погоне за мишурой лишаются главного смысла в жизни – счастья, походя отравляют жизнь другим, калечат судьбы собственных детей. Потеряв надежду на положительный результат, он сбросил снимки в воду, пошел на кухню. Посмотрел на часы и, приняв полтаблетки димедрола, отправился на диван.
16 октября.
Пробуждение не доставило приятных ощущений. В памяти всплывали обрывки фраз, жесты, улыбки и тут же неудачные фотоснимки. Хаос, и только. Помнится, к вечеру день казался одним из самых удачных, а ночная работа оказалась вроде капли дегтя. В общении с Людмилой поверил в свою значимость, решил тут же проверить себя в художественной фотографии. Какая самонадеянность! Ничего у него не получится. Работа гениального сыщика происходит на грани с искусством, не случайно Шерлок Холмс находил отдохновение в игре на скрипке – поднимался над земной убогостью.
Степан Михайлович обречено встал, сделал несколько упражнений из Ушу, пошел в ванную. При первом же взгляде на фотографии лицо его просветлело. То, что казалось плохим ночью, сейчас могли бы устроить даже избалованного Федора. Увеличенные кадры выглядят четкими, не требуют ретуши. Теперь он убедился в справедливости своей догадки. Разложил снимки для просушки, а сам засобирался на работу. Пришел к приятному выводу, что внеслужебное расследование приобретает особенный смысл с появлением в его жизни Людмилы Николаевны.
Ездил с группой на объект по поводу ограбления, изучал обстановку, допрашивал свидетелей, но мыслями часто обращался к воскресным впечатлениям. Пытался анализировать наблюдения за своими подопечными, но всякий раз видел перед собой восторженный нежно-голубой взгляд. Кое-как управился с текущими делами и прямо с объекта поехал домой.
В шестнадцать часов он сидел на кухне, прихлебывал горячий кофе и рассматривал уже просушенные фотографии. Улыбка удовлетворения не сходила с его лица. Наконец сложил посуду в раковину, собрал снимки в целлофановый пакет, оделся и поторопился к знакомому кинотеатру на краю города. Фильм еще не начался, и в вестибюле сновали люди. Раиса Абдурахмановна стояла у дверей в зрительный зал и методично