Тогда Колль Могучий обнажил свой меч. Этот меч был таким длинным и тяжелым, каких еще не доводилось видеть ярлу. Конунг взмахнул им так сильно и ударил так быстро, что людям показалось, будто он рубит сразу двумя мечами. Но Харальд увернулся от стали, и секирой сбил медвежий шлем с головы конунга. Мельком ярл увидел заросшее черными волосами лицо с крупным мясистым носом, маленькими светлыми глазами и перекошенным от гнева ртом. И тут же, уходя от нового удара, оступился, задев пяткой землю позади кожи.
– Что, дан, отступаешь120?! – взревел конунг и, пока ярл был зажат на краю, нанес ему удар страшной силы. Харальд подставил свой булат, но меч Колля обрушился на него с такой мощью, что не выдержала даже хваленая сталь Серкланда. Подарок Хрёрека конунга разлетелся на куски, а меч Колля Могучего на излете задел шлем ярла. Это был тот самый шлем, который Харальд Суровый к Вендам снял с Этельреда конунга в Стране Англов. Меч отскочил от него, вызвав лишь гул в голове, тогда как осколок меча ярла окровавил шею Колля.
Зарычав при виде крови, конунг решил нанести верный удар и покончить с ярлом, стойкость которого превзошла его ожидания. Но пока он заносил меч, Харальд ярл ударил обухом секиры по кисти Колля. Пальцы конунга онемели и не удержали тяжелого меча. А Харальд разрубил его щит, оставив Колля без защиты. Но ярл еще не знал огромной силы конунга. Колль схватил его за бока, оторвал от земли и сдавил руками так, что Харальд услышал хруст своих костей. Тщетно пытался он вырваться из медвежьих лап, которые сжимали и душили его. Секира выпала из руки ярла, и у него не осталось иного оружия, кроме шлема. И Харальд боднул забралом лицо конунга, превратив его в кровавую маску.
Колль сверзился наземь, но потянул за собой ярла. Они покатились, сжимая друг друга в объятьях. Харальд знал, что в этой борьбе Колль его сильнее. Из последних сил ярл оттолкнул его и подхватил с земли секиру. Конунг же поднял свой меч левой рукой. Они кинулись друг на друга, и Колль нанес удар, который поразил пустоту. Ибо в этот миг Харальд прянул на колени и вонзил секиру в низ живота конунга. Колль сильно вздрогнул, хотел достать ярла мечом, но повалился, как истукан. Кровь струилась из конунга ключом, и с ней уходила его непомерная сила. Харальд припал к нему и поднял его голову. Он видел, как бледнеет и застывает лицо Колля, но жизнь долго не покидала его могучего тела.
– Меня погубила моя же гордыня, – простонал конунг. – А ведь могли встретиться, как родичи, Харальд…
– Мы простимся как братья, Колль, – ответил растроганный ярл.
После этого Колль конунг призвал своих гридей и сказал им, что Харальд ярл одолел его в честном бою. Пусть же никто из родных – ни брат, ни сестра – не мстит за его гибель. Людям со своих кораблей он наказал быть верными ярлу, если тот возьмет их на службу. Харальда же конунг просил защитить права его малолетнего сына Торстейна.