– Разве это законно? – поинтересовался доктор.
Бриггс в ответ пожал плечами.
– Это же преступник, – ответил он с таким видом, как будто данное обстоятельство снимало все вопросы.
Кроу снова погрузился в себя. Он чувствовал прикосновение прошлого, являвшегося к нему лишь урывками, но при этом прекрасно помнил, что юродивые и провидцы узнавали его и раньше, предсказывая его перерождение. В Кроу просыпался волк. Жизнь, которую предстояло ему вести, нагоняла на него тоску. Даже в Лондоне во время бомбардировок было веселее: там Кроу был среди людей, прикасался к их жизням и чувствовал их ответные прикосновения. Уже это должно было подсказать ему, что пришла пора двигаться дальше.
Они вернулись в кабинет доктора, отделанный темно-коричневым деревом, и стали пить чай, который подавал нервного вида служитель.
– Дюнкерк, – пояснил доктор, когда мужчина удалился. – Он долгое время пробыл в воде.
– И этого оказалось достаточно, чтобы у него поехала крыша? – удивился Бриггс.
– Он пробыл в воде очень долго.
– Так почему же он не попытался выбраться на берег?
– Это довольно затруднительно, если ваша лодка тонет в десяти милях от этого самого берега, – пояснил доктор, допивая чай и глядя на наручные часы. – Десять минут прошло. Не пора ли нам проведать нашего плати-ци-ента?
Они снова спустились по лестнице в бетонированный коридор с металлическими дверями.
– Ставлю шестипенсовик, что Ариндон чудесным образом оклемался, – заявил Бриггс, доставая из кармана монету.
– Принимаю пари, – откликнулся доктор. – Не думаю, чтобы человек в здравом уме стал уродовать себя подобным образом.
– Но тогда ему, по крайней мере, было бы легче в следующий раз стукнуть какую-нибудь старушку по голове, чтобы завладеть ее кошельком.
Доктор страдальчески поднял брови – ну вот, опять двадцать пять – и отодвинул заслонку. И в этот момент – бац! – Ариндон изнутри стукнул его по носу, так что бедняга психиатр отлетел к противоположной стене с громким воплем: «О господи!»
Но нет, нет, все было не так. Потому что кулака Кроу не видел. Выходит, доктор был отброшен какой-то невидимой силой.
Бриггс ринулся к окошку и заглянул внутрь камеры. Было очевидно, что он тоже заблуждался. Полицейский уперся в дверь ладонью и смотрел в проем с расстояния вытянутой руки, как будто ожидал удара кулаком. Но тоже отлетел назад, закрывая глаза руками и завывая от боли. И снова все выглядело так, будто имел место удар, хотя Кроу точно знал, что констебля никто не бил.
Балби с Кроу переглянулись, после чего инспектор, как и положено, произвел вполне логичные для профессионального полицейского действия – наклонился к Бриггсу и поинтересовался, все ли с ним в порядке. Увидев собственными глазами, как два человека уже отлетели от этой