– Могу, – неуверенно отозвался эгоист, едва шевеля синими губами и едва двигая раскинутыми в стороны руками. – Только без толку… Ногой зацепился. Там железка какая-то… Ногу разодрала, а потом – за штаны… не могу отцепить, уже пробовал…
– Стой смирно, ногами не дергай, – приказала Вера. – Сейчас посмотрю, что можно сделать.
Ничего там посмотреть было невозможно, конечно. В такой грязи вообще глаза не откроешь. А на ощупь удалось определить только то, что идиот Сашка стоит на каком-то железном крюке, намертво вросшем в дно, крюк насквозь проткнул штанину и снять штанину с крюка нет никакой возможности, потому что конец у крюка не гладкий, а с двумя острыми отростками, под углом отходящими назад. А разорвать штанину тоже не удается – крепкая штанина, качественная. А вокруг ноги этого идиота в холодной воде расплывается теплое облако. Кажется, сильно нога разодрана. Не хватало только, чтобы на запах крови пиявки какие-нибудь толпой набежали… Хотя в такой грязи, наверное, и пиявок никаких не водится. Это хорошо. Однако и без пиявок этот идиот может потерять много крови. Это плохо. Придется штаны снимать.
Вера вынырнула, отдышалась и деловито поинтересовалась:
– У тебя в карманах штанов что-нибудь ценное есть?
– Кажется, мобильник, – неуверенно вспомнил идиот. – Платок… Сигареты, зажигалка. Мелочь какая-то. Ножик.
– Давай сюда.
– Чего давать? – Сашка, кажется, на самом деле ничего не понял.
Вера серьезно посмотрела в его ошалелые глаза, грустно вздохнула, насколько позволяли мелкие волны, все время лезущие в рот, и доверительно призналась:
– Курить страсть как хочется. А у тебя в карманах и сигареты, и зажигалка. Не поняла только, зачем ты ножик носишь.
Сашка наконец понял, обрадовался, глаза его заметно ожили, а слегка синие губы попытались изобразить одобрительную улыбку.
– Молодец, – похвалил он Веру. – Надо же, догадалась… Правда, молодец.
И полез руками шарить по карманам. Сразу обеими. И конечно, тут же ушел под воду с головой – течение здесь было хоть и пустяковое, но парусность у Сашкиного туловища была выдающаяся, так что ничего удивительного, что на своем якоре он отклонился от вертикального положения градусов на тридцать. Идиот. Вера ухватила его за шкирку, выдернула на поверхность, дождалась, пока он откашляется и отдышится, и жалобно сказала:
– Знаешь, я ужасно замерзла. И кушать хочу. Может, я поплыву потихоньку, а?
– Как это? – испугался Сашка и клацнул зубами. – А я?
– А ты еще поныряй, раз это тебе так понравилось, – предложила она. Понаблюдала, как из его глаз опять уходит всякое соображение, и сжалилась: – Ладно, работай плавниками и больше не ныряй. Я сама твой ножик найду.
Господи, сколько мусора у этих идиотов в карманах!