Не то чтобы в этом ощущалась особая потребность – каждый вечер, усаживаясь ужинать, Сет говорил в основном о «Ригмароль» – с кем он общался, кто как реагировал на сообщения в твиттере, какие новые приложения скоро появятся.
Беда только в том, что человека, непрерывно ведущего прямой репортаж о своей жизни, вскоре перестают воспринимать как источник информации. Вот и сейчас Джулия и Кэти слушали Сета вполуха. Большая часть его рассказа терялась в общем словесном потоке, бурлившем вокруг кухонного стола. Когда Сет впервые упомянул приятеля с сайта с никнеймом Джей-Джей, Кэти запомнила это имя и проверила его страничку на «Риге». Он показался ей чудаковатым подростком, увлекающимся анализом стихотворных текстов песен «Перл Джем» и «Мадхани», полным тоски и уставшим от жизни. В общем, обычное дело, не о чем волноваться.
Так Джей-Джей стал частью фонового шума, сопровождавшего их быт. Его имя всплывало то тут, то там, и, когда Сет между делом сообщил мамам, что собирается вместе с Джей-Джеем пройтись в поисках редких записей по секонд-хендовым музыкальным магазинам, они ничуть не встревожились.
Когда привыкаешь к честности, даже в голову не придет, что тебе могут врать.
Отыскав через Гугл сайт агентства недвижимости Вустера, Тони нажал на кнопку «Новые объекты». Сотрудница агентства, с которой он общался, вела себя как его пациенты с маниакально-депрессивным психозом, причем в маниакальной стадии. Два дня назад она заверила его, что сегодня днем сделает фотографии дома и «буквально через час» загрузит их вместе с описанием особняка на сайт. Он долго собирался с духом, чтобы взглянуть на дом, который собирался продавать, ничего о нем не зная. Тони понимал, что, судя по тому, какую цену предложила агент, дом, скорее всего, окажется солидным. Но чего он не ожидал увидеть, так это огромную виллу эпохи короля Эдуарда из темно-красного кирпича с эркерными окнами, двумя террасами и грандиозных размеров входной дверью контрастного бледно-желтого цвета. В окнах виднелись тяжелые шторы, тщательно спланированный сад поражал пышной растительностью.
«Вам предоставляется уникальная возможность приобрести прекрасный фамильный особняк с видом на Гелувелт-парк, – сообщала крикливая реклама поперек экрана. – Четыре спальни, три гостиных, три ванных комнаты. Полностью оборудованная мастерская с подведенным электричеством!» Тони удивленно приподнял брови – для одинокого мужчины дом был просто гигантским. Может, его биологический отец любил вечеринки? Или просто ему нравилось демонстрировать всему миру свое богатство? Тони было очевидно, что Эдмунд Артур Блайт в средствах не нуждался.
Тони вдруг понял, что, продав дом, он и сам разбогатеет. На его счете и так уже лежали пятьдесят тысяч фунтов, полученных в наследство, но по сравнению с суммой, которую ему принесет продажа особняка, это была мелочь. Тони и представить себе не мог, что когда-нибудь получит в свое распоряжение такие деньги, а потому никогда не задумывался, как лучше ими распорядиться.