– Пожалуй, все-таки зайду, только на минутку, – сказала Мадлен.
Праздник. Влюбленный субъект переживает каждую встречу с любимым человеком как праздник.
1. Праздник – то, чего ждут. От обещанной встречи я жду неслыханной суммы удовольствий, пиршества; я ликую, как ребенок, смеющийся при виде той, одно присутствие которой возвещает и означает полноту удовлетворения; передо мной, для меня вот-вот откроется «источник всех благ».
«Я переживаю такие счастливые дни, какие Господь приберегает для своих святых угодников, и, что бы со мной ни случилось, я не посмею сказать, что не познал радостей, чистейших радостей жизни».
Вопрос о том, влюбилась ли Мадлен в Леонарда с первого взгляда, был спорным. Тогда она даже не была с ним знакома, поэтому ее чувство было лишь сексуальным влечением, а не любовью. Даже после того, как они вместе ходили пить кофе, она не могла сказать, что испытывает к нему нечто большее, чем слепое желание. Наверное, это началось с того самого вечера, когда они, посмотрев «Амаркорд», пошли к Леонарду и начали валять дурака, когда Мадлен обнаружила, что физическое общение ее не отталкивает, как это часто бывало с другими парнями, что она не заставляет себя мириться с неприятными моментами или закрывать на них глаза; наоборот, она весь вечер переживала, что в ней есть нечто отталкивающее для Леонарда, что ее тело недостаточно привлекательно, что у нее плохо пахнет изо рта после салата «Цезарь», который она неблагоразумно заказала за ужином; переживала она и о том, что предложила выпить мартини, – ей вспомнилось, как Леонард язвительно сказал: «А то как же. Мартини, да. Можно притвориться, как будто мы персонажи Сэлинджера». После того как в результате всех этих тревог она почти не испытала сексуального удовлетворения, несмотря на то что им удалось выступить вполне прилично; после того как Леонард (как всякий парень) тотчас заснул, а она осталась лежать, поглаживать его по голове и смутно надеяться, что не подцепила никакую инфекцию мочеполовых путей, Мадлен задалась вопросом: неужели тот факт, что она только что промучилась целый вечер в переживаниях, на самом деле является верным признаком начинающейся влюбленности? А уж после того как они с Леонардом провели следующие три дня у него, занимаясь сексом и поедая пиццу, после того как она расслабилась в достаточной степени, чтобы получать удовольствие хотя бы изредка, и наконец перестала так переживать из-за отсутствия у себя оргазма, потому что удовлетворение, которого достигал Леонард, некоторым образом утоляло и ее жажду, после того как позволила себе посидеть голой на его уродливой кушетке и пройти в ванную, зная, что он смотрит на ее (не идеальных форм) зад, порыться в поисках еды в его отвратительном холодильнике, прочесть замечательный кусок работы по философии – половину страницы, торчавшей из его пишущей машинки, и послушать, как он с бычьей мощью писает в унитаз, – так вот, к концу этих трех дней Мадлен уже точно знала, что влюблена.
Но отсюда не следовало, что об этом надо кому-то рассказывать.