Геометрия времени. Владимир Козырев

рухнул. Придя домой, я, не раздеваясь, плюхнулся на диван и не заметил, как заснул. Мне снилась какая-то ерунда: московские дворы, помойки рваной бумаги, заборы. И вдруг я обнаружил, что иду по незнакомому переулку с Высоцким. Мы курили и разговаривали о чем-то очень интересном. Но его слова я тут же забывал. Тогда я, пытаясь сосредоточиться, попросил:

      – Скажи еще раз главное. Я забываю твои слова.

      Он бросил под ноги окурок, наступил на него ботинком и сказал:

      – Ты разрушишь этот режим. Понимаешь, только ты один можешь это сделать. Иначе я бы не говорил с тобой.

      – Как же я его разрушу? – спросил удивленно я.

      – Я все уже рассказал, – ответил Высоцкий, – но для тебя повторю еще раз, – он вытащил из кармана и протянул мне кассету от магнитофона. Я проснулся. Была ночь. Часы показывали три часа. В руке я сжимал кассету. Я узнал ее: эту кассету я взял, чтобы переписать несколько не слышанных ранее песен. Я попытался вспомнить свой сон, но он разваливался на куски и вскоре рассыпался совсем. Тогда я вспомнил вчерашний день, Ларису, наш разговор. И глубоко-глубоко вздохнул. Как будто этим вздохом я прощался с прошлым и освобождал себя для чего-то нового.