– Да как же? С какой стати вам давать свои средства на подобное чуждое вам дело? Разве это не удивительно?
– Вот видите, какой вы! Первый раз у меня в доме, и уже обижаете меня.
Она сказала это с шутливой строгостью, как говорят с хорошо знакомыми людьми. Кирилл смешался. Он вообще был невысокого мнения о своем умении разговаривать с дамами и легко допускал, что в самых простых его словах могли отыскать то, чего он и не думал говорить.
– Извините, может быть, я не так выразился.
– Нет, нет, я пошутила, – поспешила заметить хозяйка, видя его смущение. – Я только хочу сказать, отчего вы не допускаете во мне искреннего желания помочь хорошему делу. Ну, хотя бы от скуки?!
Она рассмеялась. Кирилл возразил серьезно:
– Нет, не то. Я только не думал, что это дело вам покажется хорошим.
Они условились в другой раз произвести точный расчет. Теперь же было решено в принципе, что Надежда Алексеевна Крупеева назначит из своих средств определенное жалованье причту с условием отказаться от всяких доходов. Затем помещица обещала завтра заехать к Муре и познакомиться.
Кирилл возвратился домой в радостном настроении. Приехав сюда с единственной целью «поработать ближнему», он в глубине души страдал, видя, что плодом этой работы было недовольство его сотрудников. Теперь причины этого недовольства были устранены. «Я всегда думал, что на свете есть хорошие люди!» – размышлял он, а когда приехал домой, принялся расхваливать Крупееву перед Мурой. Мура была очень довольна, что завтра начнется знакомство с живым человеком.
Надежда Алексеевна Крупеева уже около пяти лет жила безвыездно в Луговом.
Огромный, запущенный сад, в котором стоял каменный дом с потускневшими от времени стенами, с покоробившейся крышей, считался некогда образцовым. В нем были густые аллеи широко разросшейся сирени; немало насчитывалось тенистых уголков, тщательно возделанных зеленых полянок, поэтических беседок, задрапированных плющом и диким виноградом. Сад славился вишней-шпанкой, которая была известна и в губернском городе под именем «крупеевской» и бралась нарасхват. Немало в нем было яблонь и груш; водился даже виноград и возделывалась малина.
Все это было до освобождения34, когда жил и владел Луговым отец Надежды Алексеевны, старик Крупеев, страстный хозяин, умевший извлекать пользу из земли и из людей. Особенною его любовью пользовался сад, для которого он держал ученого и дорогого садовника из немцев. Зато и уход был за этим садом «как за живым человеком». Сад был разделен на небольшие участки, и к каждому участку был приставлен человек, который своей шкурой отвечал за каждое деревцо, за порядок, чистоту и даже за плодородие земли в его участке.
Старики Крупеевы умерли лет через пять после освобождения. Огорчение свело их в могилу одного за другим. Имение перешло к сыну Андрею, который при новых порядках пошел по земской службе и был мировым судьей в уезде. При нем хозяйство из года в год шло на убыль. Этот болезненный и нервный человек любил природу,