– Больной! – сопротивлялась медсестра, падая на Платона. – Вам нельзя нервничать!
– Неси бокалы! – кричал Федор. – Сейчас рванет!
Раздался громкий хлопок.
Выглянув из-под локтя, Платон увидел, как тугая струя пены заливает потолок в коридоре, как Аврора старается подставить под донышко бутылки бокалы, собирая стекающее шампанское. Он помог стать на ноги упавшей на него медсестре и даже одернул ее задравшийся халатик.
– Извините, мне показалось, что меня сейчас опять обольют из бутылки.
– Больной! – жарко выдохнула девушка ему в лицо. – Что вы делаете рукой?
– Я?.. Я, извините, у вас халат задрался, вот, пуговица оторвалась снизу...
– Вы рефлекторно закрылись правой рукой! Правой, понимаете! А теперь ею же дергаете меня за халат! Ну-ка, обхватите мою коленку!
– Нет, зачем это... – пробормотал Платон, отпрянув.
– Тони, возьми ее за коленку, – ободряюще кивнул Федор. – Твоя рука сразу вспомнит все.
Медсестра с силой тащила к себе его правую руку. Платон сопротивлялся.
– Да он сильный какой! – восторгалась она. – Вы на глазах идете на поправку!
Платон сжал правую ладонь в кулак, но когда кулак оказался у самой ноги девушки, сдался. С помощью Вениамина его ладонь закрыла коленку медсестры. Платон удивился прохладе и детской шероховатости кожи.
– Отпустите меня, – попросил он. – Я устал, я хочу побыть один.
– А шампанское?
К лицу Платона приблизился бокал с желтоватой пузыристой жидкостью. По тончайшему стеклу – будто разливы яркой бензиновой пленки.
– Венецианское стекло, – только и вздохнул он. – Я же просил ничего не брать из запертых шкафов!
– Ему нельзя спиртное, – строгим голосом заметила медсестра. – Больной, вы чувствуете мою коленку?
– Что?.. Ах да, извините. Чувствую. – Платон со стыдом отдернул руку и попросил, не поднимая глаз: – Кто-нибудь, закройте, наконец, входную дверь.
– Понимаешь, Тони, – подозрительно задумался Федор. – Это пока невозможно.
Платон резко развернул колеса коляски и подъехал к двери. Только тут он заметил, что распахнутая на лестницу металлическая дверь завешена простыней. Он посмотрел на косяк и потянул на себя газету, зачем-то приклеенную снизу. Газета оторвалась, Платон обомлел: он еще никогда не видел, чтобы металл так выглядел. Часть металлической коробки оплавилась, под газетой оказалась пробитая чем-то дыра в стене.
– Ой! – медсестра схватилась за щечки, полыхающие после лечебной процедуры с коленкой. – Куда же вы привезли больного? Его нельзя волновать! Зачем же вы так срочно забрали его из больницы?
– Мы прикинули, что Тони дома будет удобнее.