– Эй!– окликнул Эрик.– Что делаешь?
– Работаю,– ответил тот, не оглядываясь.
– Тебя Штайберг поставил?
– Он самый. Сказал, что предыдущий работник загулял… Вот мне и приходится возиться в этом дерьме…
– Загулял?
– Ну да,– согласился работник.– Пропадает хер знает где…
Эрик, не понимая, что происходит, решил найти врача и узнать у него лично.
– А, вот ты где!– Штайберг, как всегда, появился неизвестно откуда и в дурном настроении.– Ну-с, как дела?
– Нормально, а что?– с вызовом бросил Эрик. Он понял, что давление, нараставшее между ними, достигло пика, и сейчас начнется разнос.
В этот раз не ошибся.
– Где ты пропадал два дня? Работа стоит, а ты гуляешь, неизвестно где!
– Я отдыхал! Ты сам разрешил, между прочим!
– Я?– Штайберг ошарашено посмотрел на Эрика.– Ты в своем уме? Когда я тебе такое говорил?
– Не мне, а Карине… вот черт…– Эрик, оглушенный внезапной ворвавшейся догадкой, схватился за голову.– Вот же… курва! Corka drania!46
– Да-да!– язвительно поддакнул Штайберг.– Я твоей Карины считай, неделю не видел! Нашел оправдание…
– Не видел, говоришь?
– Не видел, и не хочу видеть ни ее, ни тебя! Хватит!– Штайберг топнул.– Мне больше тебя, дурака, жалко; потому как ты за ее юбкой упорхнул…
– Лучше помолчи, Стефан,– предупредил Эрик.– Не стоит говорить то, о чем пожалеешь.
– Да я и так жалею! Тебя жалею! И себя! Плохую дорожку ты выбрал, очень плохую,– Штайберг тяжело задышал. Нелегко давались ему такие слова.– Я же вижу, что ты парень с головой, просто не повезло тебе в жизни, как большинству из нас… Я бы что-нибудь придумал… Уже решал вопрос – как тебе место в нормальной больнице выбить, как тебя в нормальные люди вывести!..
Эрик насмешливо ухмыльнулся:
– Что же молчал?
– Не хотел говорить раньше времени. Но теперь – все, das ende.47 Ты сделал свой выбор. Уходи, Эрик,– проговорил доктор.– Здесь больше не появляйся. И Карине передай.
Эрик проводил широкую спину Штайберга угрюмым, ненавидящим взглядом, но ничего не сказал. Все потому, что во многом немец был прав – Эрик понимал это, и не мог отрицать очевидное. И все же, вышло совсем нечестно и несправедливо.
«C’est ca la vie…»48– сказала бы ему Карина. Но ее рядом не было, к счастью для нее. Эрик, пнув парадную дверь, вышел на улицу, запахнул свой добротный плащ и отправился к станции. Прибывшая «самоходка» поглотила его и выплюнула только на предпоследней остановке.
Эрик посмотрел вокруг – за два года ничего не изменилось. Все те же потрепанные и обшарпанные здания, все те же запахи, все та же грязь. Парень зашагал по старому, знакомому переулку, потом за угол, в самый конец маленького дворика.
Пан Миколаш, домовладелец, жил в первом же подъезде. Эрику повезло застать его дома – обычно тот весь день ошивался где-нибудь по округе, выколачивая угрозами