– Что, правда?
– Что у вас происходит, Яна? – громко вклинивается Бонч. – Вы как-то после приезда жениха изменились. Как будто другой человек.
– Он мне пока еще не жених, – с вызовом отвечает Яна и почему-то смотрит на меня.
– А кто? Как бы вы сами определили статус этого московского парня в вашей жизни? И как бы вы определили наши статусы – мой и Алексея – хотя бы на сегодняшний вечер?
– Я не понимаю, Александр, почему… – Яна снова хлопочет ресницами, как она умеет, когда хочет сыграть наивность и растерянность, щеки покрывает продуманный румянец…
Встаю, иду мимо столов.
– Посиди с нами, – приглашает ассистент по актерам Настя, кивает на свою лучшую подругу Иру, занимающуюся у нас гостиницами и билетами, и на администратора Сергея.
– Почему ты грустный? – спрашивает Настя. – Ты всегда такой грустный или у тебя что-то случилось?
Вспоминаю, что этот же вопрос задала Доктору Хаусу влюбленная в него ассистентка.
«– Я не грустный, я сложный, – ответил тот. – Девчонкам это нравится. Когда вырастешь, поймешь…»
Пока размышляю, ответить ли Насте словами легендарного Доктора, или придумать что-то свое, за меня отвечает Ира:
– А, по-моему, он не грустный. И очень даже ему идет не слишком часто улыбаться. А то некоторые постоянно улыбаются и хохмят, и через три минуты хочется сбежать…
Видимо, это относится к кому-то, кого они обсуждали до моего прихода, потому что все трое заговорщицки смеются. А я вспоминаю Пашу – сразу после смены он опять укатил в Москву. Якобы на спектакль, но по-моему, ему просто требуется смена декораций. Я его понимаю. Когда-то и я не мог спокойно высидеть на одном месте больше двух-трех ней. Но теперь все изменилось. «Как жаль, что Паша уехал – думаю с теплотой. – Сейчас его пионерский задор оказался бы очень кстати!»
– Сереж, расскажи, как ты один раз оказался в квартире девушки, у которой неожиданно из командировки муж вернулся, – просит Настя, обращаясь к администратору, как будто прочитав мои мысли. – Представляешь, Леш, ему пришлось притвориться телефонным мастером…
Вначале первого ресторан закрывают. На улице у входа пара старушек-дачниц торгует трогательными синими букетиками лобелий и голубых маргариток. Покупаю Ире и Насте по букетику.
– Холодно, – замечает Настя. Она в короткой маечке и дрожит. С запозданием соображаю – надо было взять из дома джинсовую куртку или свитер. Улыбаюсь, вспомнив цитату из фильма, что смотрел накануне: «Тебе о женщинах надо знать только одно – у них всегда не та температура. Так уж они устроены – большую часть времени они либо слишком холодные, либо слишком горячие. В основном, слишком холодные. Всегда носи с собой свитер или куртку, на случай, если у них забарахлит термостат.
– А еще что надо о них знать?
– Это все. Если у тебя есть, чем их укрыть, больше о женщинах знать ничего не надо».[3]
– В ночном клубе согреемся, –