Параметры поиска. Исаак Ландауэр

неизменно формировался замкнутый круг, выйти за пределы которого не было никакой возможности. Первой жертвой собственной неземной красоты пала именно Света, на втором свидании заявившая, что не видит с Николаем будущего, поскольку ставит своей целью переезд на ПМЖ «в центр», где и найдена будет соответствующая оправа её исключительной чистоты бриллианту. Слегка обескураженный ухажёр попытался было намекнуть покорительнице мира, что не она одна грезит идеей завоевать столицу, но его грубо оборвали, как упустившего главное: речь шла не о ком-нибудь, а об уникальном сочетании привлекательности, ума, обаяния юности, сексуальности и, вместе с тем, моногамии, способной составить беспредельное счастье любого состоятельного мужчины, а на что ещё олигарху потратить нажитое состояние, как не на воплощение фантазий самовлюблённой приезжей дурочки. Впервые, наверное, почувствовавшая вкус к жизни Светлана расцвела прямо на глазах и кончила тем, что великодушно предложила ему свою дружбу, оговорившись при этом, что ни о чём большем не может быть и речи в принципе. Получив закономерный отказ, даже пожалела немного столь быстро и вместе с тем безнадёжно влюбившегося в неё мальчика, от души посоветовала ему, не падая духом, поискать что-нибудь поскромнее, напоследок разрешив на прощание довезти её до подъезда дома, откуда бесследно упорхнула в блестящее светлое будущее. И хотя он провожал взглядом будущую старую деву, вынужденную делить жалкие метры с престарелыми родителями, сознание этого факта нисколько не помогало в разрешении возникшей проблемы.

      Но на то он и первый блин, чтобы выйти комом, а потому отчаиваться совершенно не следовало. Сей находчивый девиз, однако, упускал из вида одну немаловажную деталь: многомиллионный бурлящий мегаполис был ему знаком не хуже бабушкиной квартиры, в то время как заштатный городишко, как ни глупо, имел для него статус terra incognita, где вот так запросто, прыгнув в машину, побороть тоску возможности не было. К тому же местный народ по большей части, видимо, в силу удалённости от культурного центра, исповедовал странные, если не сказать противоестественные ценности: усердно работал с понедельника по пятницу, мало отдыхал, разве что порядочно напивался по случаю окончания рабочей недели, и вообще вёл себя как-то бессодержательно. Даже официанты и бармены заведений, эти извечные беспробудные весельчаки и халявщики, позволяли себе разве что самую малость, через одного состояли «в отношениях», а верхом разгула почитали визит в местный клуб в изрядном подпитии. От тех, кто претендовал тут на роль обеспеченной необременённой проблемами молодёжи, толку оказалось не больше: существуя на редкие, далеко не щедрые подачки родителей, они могли похвастаться разве что неплохой, доставшейся от папы машиной, в остальном же походили на безропотных холопов, не имевших права распоряжаться даже собственным временем. В границах области это ещё попахивало некоторой свободой передвижения, с непременным условием явиться