– Как?!
– Именно так, – сказала Аврелия. – Конечно, вначале нужно соблюдать осторожность, чтобы ненароком не вывихнуть шеи или не навредить себе как-нибудь по-другому.
– Ты хочешь сказать, – вопросил Арчибальд, давясь каждым слогом, – что все «куиксы», на которых я ее застукал, это всего лишь современные чертовы упражнения для сохранения красоты?
– Так ты ее застукал? И наверное, испытал некоторый шок? В первый раз, когда я увидела, как упражнялась моя тетя, я повисла на телефоне, вызванивая психиатров, прежде чем ты успел бы чихнуть.
Арчибальд откинулся на стуле, тяжело дыша. Несколько секунд он был способен чувствовать только тупую злобу на судьбу, которая походя разбивает наши жизни – и, насколько можно понять, из простого каприза. Приносить себя в жертву из самых лучших побуждений, вот уж чушь собачья, вопияла его душа.
Затем его злость сосредоточилась на Женщине. Женщин, чувствовал он, нельзя спускать с привязи. Никогда не угадаешь, что они сделают в следующую минуту.
И тут же он опроверг этот вывод: ведь он твердо знал, что сделает в ближайшую минуту по крайней мере одна женщина. Мисс Ивонна Малтраверз вот-вот выйдет слева и скажет ему, что он валяет в грязи великое древнее имя Миддлсборо или кого-то там еще.
Арчибальд посмотрел на часы. Стрелки показывали четырнадцать минут десятого.
– Конечно, если надо подобрать животик, – сказала Аврелия, – потребуется другое. Встаешь на четвереньки и ползаешь по комнате, повторяя: «Ууфа-ууфа». Послушай, – перебила она себя, и вновь в зале зазвенел ее серебристый смех. – Кого только теперь не увидишь в этих едальнях! Посмотри на эту бабищу у двери.
Арчибальд проследил направление ее взгляда, и его сердце трижды стремительно отжалось. Мисс Малтраверз стояла на пороге – или, как, без сомнения, предпочла бы выразиться она сама, – в двери в глуб. сц. сл.
Она по очереди вглядывалась в столики.
– Как будто ищет кого-то, – сказала Аврелия.
Если бы чья-то проказливая рука внезапно проткнула шилом сиденье стула моего племянника Арчибальда, он не мог бы взвиться на ноги быстрее. Остается лишь одна надежда, сказал он себе. Конечно, это породит разговоры, но, если он прижмет одну руку к губам мисс Малтраверз и, ухватив другой за шиворот, увлечет ее назад по пути, который она уже прошла, засунет в такси, велит таксисту гнать куда-нибудь подальше, а по пути обронить талантливую артистку из дверцы в манящий угольный люк, он еще может спастись.
План действий, который, как я сказал, мог бы вызвать толки. Аврелия, разумеется, подняла бы брови, немо требуя объяснения. Но он всегда может объяснить, что проделал одно из новейших упражнений для похудания, предназначенное для укрепления трицепсов и удаления избыточного жира с верхних ребер.
Более сходный с пумой из африканских дебрей, чем с Муллинером, Арчибальд одним прыжком пересек зал. И мисс Малтраверз, увидев его, сказала:
– О, мистер Муллинер, я как раз вас искала.
К