– Вот именно.
Торн почувствовал, как по телу пробежала дрожь, и внезапно пожалел, что в его венах так мало крови, а выйти на улицу и найти новую жертву нельзя. Правда, ему не хотелось покидать теплый дом и отказываться от удовольствия слушать рассказ Мариуса. Слишком рано.
Ему стало стыдно, что он не рассказал всю правду о своих мучениях и намерениях. Он не знал, достанет ли у него сил и мужества для этого. Но в таком случае имеет ли он право оставаться под этой крышей?
И все же Торн не двинулся с места.
– Мне все известно, – негромко произнес Мариус. – Ты вернулся в мир с одной-единственной целью: найти Маарет и причинить ей зло. Такова данная тобой клятва.
Торна передернуло, как от сильного удара в грудь. Он ничего не ответил.
– Твой замысел невыполним, – продолжил Мариус. – Ты понимал это еще тогда, когда оставил ее, чтобы укрыться во льдах. Однако ты и представить себе не можешь, насколько велико ее могущество. И поверь, сестра никогда не оставляет ее одну.
Торн не находил слов. Наконец он заговорил напряженным шепотом:
– Почему я ненавижу ее за ту форму жизни, что она дала мне, если никогда не испытывал ненависти к своим смертным родителям?
Мариус кивнул и горько улыбнулся.
– Мудрый вопрос. Отринь надежду нанести ей удар. Забудь о цепях, которыми она сковала Лестата, если не хочешь ощутить их на себе.
Теперь закивал Торн.
– Но что это за цепи? – все так же напряженно и горько спросил он. – И почему я так страстно желаю стать ее исполненным ненависти пленником? Неужели из стремления вновь и вновь демонстрировать свою ярость – каждую ночь, когда она будет приходить ко мне?
– Ты говоришь о цепях, сплетенных из ее рыжих волос? – спросил Мариус, слегка пожимая плечами. – Скрепленных сталью и ее кровью? – Он задумался. – Да, скрепленных сталью, кровью и, быть может, золотом. Я их ни разу не видел. Только слышал о них. И знаю, что Лестата, несмотря на его бешеный гнев, те цепи держали крепко.
– Хочу узнать о них все, – заявил Торн. – Я должен ее найти.
– Откажись от этой затеи, Торн, – попытался отговорить его Мариус. – Я не могу отвести тебя к ней. А что будет, если она призовет тебя, как прежде, а после, увидев твою ненависть, уничтожит?
– Она знала о моей ненависти, когда я уходил, – сказал Торн.
– А почему ты ушел? – спросил Мариус. – Просто из ревности к тем, кого я увидел в твоих мыслях?
– Один любимчик за другим. Я так жить не мог. Ты говоришь о жреце-друиде, превратившемся в того, кто пьет кровь. Я одного такого знаю. Его имя Маэл – то самое, что упомянул и ты. Она приняла его в свой круг как желанного любовника! Он принял Кровь давно, ему было что рассказать, а ей большего и не надо. Вот тогда я и отвернулся от нее. Вряд ли она вообще заметила, как я отошел в тень. И едва ли моя ненависть ее задела.
Мариус внимательно слушал.
–