В испачканных кровью одеждах царь и царица вернулись на свои места и вновь погрузились в безмолвие. Однако после Энкил вновь разбушевался и до самого рассвета громил жаровни для благовоний и вазы.
То была устрашающая демонстрация силы царя. И я понял, что мне придется проститься с Лестатом – ради его же безопасности. Да и ради моей собственной. На следующую ночь мы расстались. Разлука была для меня мучительной, но другого выхода я не видел.
Мариус снова замолчал.
Торн терпеливо ждал продолжения.
– Не знаю, что было для меня больнее – потеря Лестата или ревность, – снова заговорил Мариус. – Я сам себя не понимаю. Я считал ее своей собственностью. Своей царицей. – Он понизил голос. – Показывая ему Акашу, я словно хвастался ценным приобретением! Видишь, какой я лжец! А потерять юное существо, столь близкое мне по духу... Невероятно больно. Такую пронзительную боль испытываешь иногда, слушая, как поет скрипка.
– Чем я могу помочь? Как облегчить твою печаль? – спросил Торн. – Ты так переживаешь, как будто она до сих пор здесь.
Мариус поднял взгляд, и на лице его вдруг появилось удивленное выражение.
– А знаешь, ты прав, – сказал он. – Я до сих пор ощущаю бремя своих обязательств. Порой у меня возникает такое чувство, что она по-прежнему рядом со мной и я должен идти к ней в святилище.
– Разве ты не обрадовался, что все кончилось? – спросил Торн. – Когда из своей ледяной пещеры я наблюдал за тем, что происходило на совете, мне показалось, что многие испытали облегчение. Даже рыжеволосые близнецы, по-моему, понимали, что все уже позади.
Мариус задумчиво взглянул на Торна.
– Да, пожалуй, все были в этом единодушны, – сказал он. – За исключением разве что Лестата.
– Расскажи мне, как пробудилась царица, – попросил Торн. – И как случилось, что наша Мать превратилась в убийцу собственных детей. В своих скитаниях по миру она однажды прошла совсем близко от пещеры, где я спал. Я чувствовал ее, знал, что она ищет нам подобных. Но меня она почему-то не нашла.
– Некоторым тоже посчастливилось спастись, – кивнул Мариус. – Но никто не знает, сколько именно уцелело. Акаша устала убивать и пришла к нам, полагая, думаю, что у нее еще будет время завершить начатое. Но все закончилось слишком быстро, намного раньше, чем она рассчитывала.
Что касается ее второго пробуждения... Причиной вновь послужил Лестат. Но с тем же успехом я могу винить и себя.
А произошло, судя по всему, вот что. В качестве даров я приносил к ее трону изобретения современного мира. В том числе и различные приборы и механизмы. Сначала это были музыкальные устройства, потом те, что воспроизводят