Когда пришло время собирать материал для первого номера, Мартин обнаружил, что необходима строжайшая цензура. Например, одна из полученных заметок была такого содержания:
«Наш безнравственный и развратный городской правитель Гонорий был преследуем в среду утром по Широкой дороге юной девой с мясницким тесаком. Так как трусливого негодяя не обременяла даже видимость одежды, он легко оторвался от погони. Это уже четвертый скандал за месяц, вызванный аморальным поведением градоначальника. По слухам, группа разгневанных отцов, чьих дочерей Гонорий обесчестил, взывает к королю Теодохаду с мольбой найти на него управу. Впрочем, надо надеяться, в следующий раз, когда за гнусным распутником будут гнаться с ножом, Гонорию не спастись».
Да, подумал Пэдуэй, кому-то наш славный правитель явно не по душе… Но как бы ни правдиво были изложены события, в Риме еще не приняли закона о свободе печати, и ничто не защитит издателя от знакомства с городской камерой пыток. Поэтому в первом восьмиполосном выпуске о девах с мясницкими тесаками ничего не говорилось. Там была масса безобидной информации, короткая поэма – творение писца, возомнившего себя вторым Овидием, – написанная Мартином передовица, в которой он выражал надежду, что римлянам его газета покажется полезной и интересной, и небольшая статья, также написанная Мартином, о нравах и повадках слонов.
Пэдуэя переполняло чувство гордости, когда он разворачивал шуршащие страницы пробного оттиска, и даже обилие опечаток не испортило ему настроения. В заметке о горожанине, смертельно раненном грабителями на Соляной дороге, заурядное наречие превратилось в непристойное слово. Впрочем, при тираже в двести пятьдесят экземпляров правку нетрудно внести пером и чернилами.
Мартин вдруг задумался о важности собственной роли в этом мире. Ведь это его могли зарезать на Соляной дороге!.. Тогда не было бы печатного станка, не было бы никаких изобретений, которые еще предстояло сделать, – жди, пока к ним приведет естественный ход неторопливого технического прогресса…
Пэдуэй назвал газету «Римское время» и пустил ее в продажу по десять сестерций. К его удивлению, тираж разошелся мгновенно, а потом еще долго Фритарик отгонял от дверей опоздавших.
Каждый день писцы приносили свежую информацию. Пухлый розовощекий молодой человек вручил Мартину заметку, начинающуюся с крупно выведенного заголовка:
Из достоверных источников стало известно, что Аврелий Гальба, на прошлой неделе распятый за убийство, был мужем женщины, которой давно и безуспешно домогался похотливый козел Гонорий. Во время суда над Гальбой многие отмечали шаткость улик…»
– Эй! – воскликнул Мартин. – Не ты ли автор другой заметки: о Гонории и деве?
– Я, – гордо сказал писец. – Почему ее не опубликовали?
– Интересно, вышел бы тогда следующий номер моей газеты?
– О,