Другая попытка психологического профилирования была предпринята в 1998 году, на этот раз психиатром Фрицем Редлихом[10]. Редлих выполняет, по его словам, «патографию» – исследование жизни и личности человека под влиянием душевной болезни. Изучая медицинскую историю Гитлера и его семьи, а также его выступления и документы, он утверждает, что фюрер демонстрировал паранойю, нарциссизм, тревожность, депрессию и ипохондрию. Несмотря на то, что автор находит свидетельства многочисленных психиатрических симптомов, из которых можно «составить учебник по психиатрии», он утверждает, что «в основном личность Гитлера функционировала более чем адекватно» и что исследуемый «знал, что делает, и решил делать это с гордостью и энтузиазмом».
Захотел бы автор убить Гитлера в младенчестве? Или он придал бы большее значение его воспитанию? Редлих утверждает, что мало какие обстоятельства из детства Гитлера могут подсказать, что тот станет печально известным политиком, совершившим геноцид. Исследователь пишет, что с медицинской точки зрения Гитлер был совершенно нормальным ребенком, сексуально застенчивым и не любил мучить животных или людей.
Редлих также опровергает предположение, будто маленький Гитлер получил какое-то особенно неблагоприятное воспитание, и критикует психологических историков за подобные гипотезы. Похоже, мы не можем заключить, что это стало причиной его последующего поведения, и получим неудовлетворительный ответ на вопрос, был ли Гитлер сумасшедшим: нет, не был. Оказывается, так бывает часто. Если человек совершил жестокие преступления, это еще не значит, что он психически болен. Предположение, будто все, кто совершает такие преступления, психически нездоровы, снимает личную ответственность с виновных и стигматизирует страдающих от психических заболеваний. Итак, почему люди вроде Гитлера оказываются способны на такие ужасы?
Исследуя «нейронауку человеческого зла», психологи Мартин Рейманн и Филип Зимбардо предложили свое объяснение, почему мы решаемся на страшные поступки. В статье 2011 года «Темная сторона социальных контактов»[11] авторы пытаются установить, какие участки мозга ответственны за совершение зла. Они утверждают, что особенно важны два процесса: деиндивидуализация (потеря индивидуальности) и дегуманизация (расчеловечивание). Деиндивидуализация происходит, когда мы воспринимаем себя как анонимов. Дегуманизация – когда перестаем видеть в других людей, считаем их «недолюдьми». Авторы также сравнивают дегуманизацию с кортикальной катарактой, затуманивающей наше восприятие. Мы теряем способность видеть людей без искажений.
Это становится очевидным, когда мы говорим о «плохих парнях». Данный